как бы невзначай подхватил разговор старый поп, делая пару шагов назад и касаясь левой рукой застонавшего от неловкого движения Олега. Конечность священнослужителя на секунду оказалась окутана золотистым светом, и по телу парня вновь прокатилась волна теплых иголочек. И сразу дышать ему стало как-то легче, будто выпрямились в груди одно или два сломанных ребра. – Полных лет сему отроку сколько? А то в училище раньше пятнадцати не берут, если ты запамятовал.
– Семнадцатый пошел, – с готовностью откликнулся «дядя» парня.
– Значит, будь он на год старше – и наследовал бы отцу вместо тебя, – задумчиво пробормотал поп. – Или мог бы подать в суд заявление с просьбой вернуть доставшееся от родителя имущество… А из училища этого не сделать. И после не сделать, так как для всех выпускников предусмотрен десятилетний контракт. Оттуда же шлют прямо на границу. Благо большая она у нас, сколько людей ни ставь, а все не хватает. Сын мой, а документы ты уже все оформил? Может, ну его, это училище? Я могу сего отрока послушником устроить. Куда-нибудь в дальний скит за Уралом. После попытки вызова демона, пусть и неудачной, самое то для него будет.
«Если подумать, жизнь в монастыре может оказаться не так и плоха, – мысленно решил для себя Олег. – По крайней мере, там гарантирована регулярная кормежка и меньше шансов засыпаться на незнании жизненных реалий. Наверное. К тому же, судя по реакции на название училища, это место будет ближе к тюрьме-колонии, чем к нормальному вузу. Ну или хотя бы ПТУ средней степени паршивости».
– Уже поздно, – отрицательно покачал головой Пахом. – Я как опекун заключил договор с дирекцией Североспасского училища. А они известны на всю Российскую империю тем, что всех берут, но никого не выпускают. В крайнем случае хоронят совсем уж неудачливых кадетов на внутреннем кладбище. И даже соответствующим образом зачарованную кровь этого неблагодарного отродья им отнес, взяв фиал из семейного хранилища. Чтобы они уж точно паршивца случайно не потеряли.
– Да, вижу, ты не привык ограничиваться полумерами, – понимающе кивнул старый поп. А потом глаза его вдруг сверкнули золотым светом, брови грозно насупились, а могучая фигура будто еще больше увеличилась в размерах. – Дай же теперь ответ только на один вопрос и не смей лгать ни мне, ни себе! Сын мой, скажи – ты дурак?!
– Что? – Пахом Коробейников от такого вопроса и резкой смены тона старика даже растерялся.
– Североспасское магическое училище – это тебе вовсе не женский монастырь. Те, кто живет там, занимаются отнюдь не нюханьем цветочков или изучением кодекса благородных девиц, – ласково-ласково объяснил ему священник. – Да, оттуда твой племянник действительно не сможет уйти в любой момент. Или вести юридическую тяжбу и отобрать у тебя свое. Но там даже девочек учат не вышивать крестиком или молиться. Там учат убивать, делать