на части землетрясения, бомбардировали куски спутника, и заливало раскаленной магмой вырвавшейся из вулканов, то прибрежные с океаном земли накрыли мощные цунами… Поколь… поколь Бог Стынь спасал того, кого считал спасти более важным.
Есислава протянула руку и провела пальцами по корзинке высокого растения, вертикально поднявшего свои собранные колосовидные, нежно-розовые соцветия. Столь трепетно колыхающие рыхлыми лепестками, что казалось это и не цветок вовсе, а тончайшие крылья бабочки, желающие взметнувшись, улететь как можно дальше в раскинувшиеся, нынче хрупко-голубые небеса.
– Почему у этой реки такое странное название Иловай? – вопросила девушка у стоящего подле нее вещуна, не оставляющего ее надолго без собственного присутствия, очевидно, боясь сызнова потерять и тогда не пережить той мучительной разлуки.
– Иловай, это значит поемный речной залив, мелкий, – медленно протянул Липоксай Ягы, вероятно, лишь сейчас задумавшись о величание реки, обок которой ноне жил. – По-видимому, реку назвали так, потому что в ней очень много ила. И тем илом разливаясь, она устилает, обогащает земли.
– А кто, отец, дал величание нашим поселениям? – поспрашала Есинька и неспешно поднявшись с корточек, оглянулась, ласково воззрившись на старшего жреца.
– Скорее всего войвода Переяр, – немедля отозвался Липоксай Ягы и от вполне здорового вида юницы, щечки у каковой самую малость заалели, довольно улыбнулся. – Под его руководством тут возводили поселения. Наверно он и дал названия им. Хотя я точно не знаю, как это произошло, меня сие мало интересовало тогда, еще меньше сейчас. Меня интересует… тревожит только одно, моя милая, это твой глаз. Ибо Довол вельми беспокоится за твое зрение.
Не мудрено, что и Довол, и Липоксай Ягы волновались за глаз девушки, так как за последние дни белое пятно поглотившее видимость в нем, теперь стало степенно темнеть. И малый краешек слева днесь вже почернел. И если раньше Есинька хоть и не видела, но все же воспринимала свет, нынче тот черный кусочек более не пропускал его. И хотя юница о том никому не сказывала, знахарь Житоваб приметил проблемы с глазом. Довол вместе с местными кудесниками осмотрев левый глаз, пришел увы! к неутешительным выводам, что ее ясность вмале на него ослепнет.
– Ничего отец, – мягко отозвалась Еси, и, шагнув к старшему жрецу, приникла головой к его груди. – Даже если я не буду видеть одним глазом, у меня останется второй. Такая малая плата за то, чтобы быть подле тебя, мой дорогой отец.
– Есинька… моя милая девочка, – ласково произнес Липоксай Ягы, целуя девушку в макушку головы, оглаживая дланью ее волосы. – Как можно спокойно так говорить… Это ведь глаз. Нет… надобно предпринять все усилия, что остановить потерю зрения.
В воздухе ноне нежно пахло цветущими петушками, оные в своем многоцветие росли в данной местности, и в частности