рассеяно спустился с ночного холма. Люди с холма спускались в реку, ныряли в нее, и больше их не было…
Я хотел было тоже нырнуть, но раздумал. Меня ждала жена, и она меня любила, и я ей принес частичку от любви, частичку «Лю»!
Она загорелась на ее руке, и мы пошли в Вечность.
В Вечности тоже куда-то выстраивалась длинная очередь людей, которые ничего не понимали, но все же хотели что-то понять, чтобы жить дальше, хотя и будут ли они жить дальше, никто из них не знал.
Молчание привело нас с женой на берег той же самой реки, где недавно исчезали друг за другом люди. Мы смотрели с ней в черную воду, по которой сияла и плыла луна, то есть ее дивное отражение…
Мы взялись за руки и вошли в реку, но не утонули, а пошли по воде, и вода держала нас… И мы шли долго, держа в наших сомкнутых пальцах частичку моей любви, частичку «Лю»…
Она светилась и нам было от этого хорошо… Потом человек сидящий на холме, спустился к нам, и что-то прошептал… И мы очутились в светлом лесу, где под каждым деревом росло множество грибов…
Эти грибы были причудливым отражением – выражением когда-то живших здесь людей… Они тоже росли отовсюду и никак не могли не понять, ни разгадать ни судьбы, ни своего предназначения, и кто-то тоже, как мы, смотрел на них сверху, и также аккуратно собирал вместе, чтобы потом превратить их в таинственное кушанье… И мы с женой также аккуратно собрали их вместе, помыли, поставили на огонь и съели… И они продолжали жить в нас, отдавая частичку своей любви, частичку «Лю»… И все светилось этой магической частичкой, озаряя весь мир… А потом что-то вдруг как-то странно покачнулось в моих глазах, и я уже плавал в глазах жены, а она в моих, и мы были счастливы, и самое удивительное, что мы осознавали это… «Лю» озаряла и спасала нас одновременно!… Аминь!
И только где-то в поле темной ночью
Мой мир стоит на крыше мирозданья,
Позади один божественный мираж,
В середине где-то чувство обладанья,
Лес и горы, и песчаный пляж,
Дальше море, его волны
Точно кисти вечного Творца,
Мне рисуют мир огромный,
И, конечно, без конца…
Я стою один, окаменелый
От того, как чуден этот сон,
От того, что не хватает веры,
И от того, что все идет на слом…
Законы, книги, просто зданья,
Переплетение судеб,
Прекрасной голой девы изваянье,
Чтоб я уже заранее ослеп…
Дальше музеи, институты, школы,
Забытый Богом чей-то вернисаж,
Пикник у рощицы веселой,
В общем, самый предсказуемый пейзаж…
И только где-то в поле темной ночью,
У несколько склонившихся крестов,
Я вижу твою тень воочью,
Моя последняя прекрасная любовь…
Любовь воскресшая в измученном сознанье,
Любовь