Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке
За счет государственной казны эти заложники должны были получить инструменты и пройти необходимую подготовку445.
Таким образом, российская сторона была полна надежд, что новая форма захвата заложников окажет влияние на казахов в целом, особенно на Младший и, в ослабленном виде, на Средний жуз, и что она поможет их замирить и более эффективно, чем ранее, изменит их образ жизни.
Неоправдавшиеся надежды
Однако к концу десятилетия наступило всеобщее отрезвление. Принципиально осмысливая опыт, полученный в результате введения новой формы заложничества, Коллегия иностранных дел в 1769 году признала, что новый способ воздействия через воспитание заложников не воспрепятствовал дальнейшим многочисленным «продерзостям» казахов Младшего жуза на российских границах и грабительским нападениям на торговые караваны. Только семья казахского Нуралы-хана, отдавая своих детей в заложники российской стороне, проявляла добросовестность в поведении («дети его <…> служат в обязательство»). Однако его могущества и авторитета было далеко не достаточно, чтобы повлиять на остальных казахов446.
Тем не менее, утешали себя сотрудники Коллегии, от новой формы заложничества отказываться не стоит: хотя до сих пор ее непосредственную пользу обнаружить не удалось, все же дети в роли заложников могли, по крайней мере, «лучшее понятие о здешнем [российском] состоянии и силе возыметь». Более того, теперь, вполне в духе Волкова, также и среди казахов считалось преимуществом содержание наследника в качестве заложника в российской крепости. Возможно, надеялись в Коллегии, этого пожелает и султан Среднего жуза Аблай, расположения которого уже давно добивалась российская сторона. Обладая тщеславием и любовью к наживе, он, по рассуждению Коллегии, возможно, давно по своему статусу стремился к тому, чтобы видеть своих детей в качестве заложников у имперской элиты. Поговаривали даже, что султан Аблай назвал «честным и славным» видеть своих детей в обществе российских пограничных начальников447.
Чем больше чиновники Коллегии иностранных дел уговаривали себя интерпретировать новый тип заложничества как успешный, тем больше они отдалялись от реальности. Султан Аблай в полной мере воспользовался межимперским соперничеством Китая и российского государства за Средний жуз, не допуская и мысли о предоставлении своего сына в качестве заложника и делая только несерьезные предложения, например, он охотно согласился бы отправить сына в заложники, если бы российская сторона вернула ему 70 000 лошадей, украденных у него башкирами448.
На южных перифериях ввиду отсутствия успехов российское заложничество столкнулось с глубоким кризисом. Сама Екатерина II в марте 1770 года решила, что удержание заложников из казахских жузов не принесло российской стороне никакой пользы. Поставленные цели не были достигнуты, количество постоянных казахских набегов на башкирские и калмыцкие населенные пункты не сократилось