есть Секретаря ЦК ВКП(б). Советом же народных комиссаров, то есть правительством, руководил с 1930 года Вячеслав Молотов. При этом высшим органом государственной власти с 1919 года был Центральный исполнительный комитет (ВЦИК), а с 1938-го – Верховный Совет, которые возглавлял Михаил Калинин. Однако этот орган был «ручным» сталинским и никакой власти не имел. Его председатель Калинин тоже принял участие в терроре, точнее, в его законодательном оформлении. Именно «всесоюзный староста и добрый дедушка» Калинин подписал после смерти Кирова в 1934 году постановление о внесении репрессивных изменений в УК РСФСР по террористическим организациям. О расстреле немедленно после приговора, о десятидневном – и не более – сроке расследования дел, о рассмотрении дел без адвокатов, о запрете ходатайств, кассационных жалоб и помилований. Итак, формально – подчёркиваю, формально – Сталин являлся лишь первым лицом партии. Ему незачем было «светиться», беря всю официальную власть и, соответственно, ответственность. За репрессии фактически отвечал вовсе не он, а Калинин, Молотов, Ягода и Ежов. Всё по плану. Сталин в тени, в тенёчке. И вот, разогнав партию, он берётся за другие ведомства, которые, так или иначе, могут ему угрожать.
Пятая глава
К середине 1936 года в общем и целом стало понятным: Германия вооружается и готовится к войне, а Запад во главе с Англией предпочитает этого не замечать. С приходом Гитлера к власти «госконтроль» Англии и Франции согласно Версальскому договору сначала ослабляется, а потом и на законных договорных основаниях практически отменяется, что и позволяет Гитлеру начать строительство нового вермахта. Сталин прекрасно понимал, что война неизбежна, мало того, он поставил на неё всё и активно готовился, хотя при этом в СССР начинают происходить странные на первый взгляд вещи. А именно: вместо объединения, или, как сейчас модно говорить, консолидации, всех сил в 1936 году подготавливается и начинается, а в последующие два года разворачивается инициированный Сталиным так называемый «Большой террор». Как мы уже говорили, по масштабам он был не так велик, по сравнению с геноцидом крестьянства, однако перед лицом войны нанёс серьёзный удар по обороноспособности страны. «Сталинские удары» в тридцатых годах обрушиваются не только на партию и органы безопасности, но и на других «силовиков»: армию и разведку. Мы подходим к ответу на важнейший вопрос, ведь если уничтожение партийной оппозиции с точки зрения захвата власти выглядит вполне логично, то разгром силовых ведомств перед войной – дело опасное и даже вредительское, а логики никакой. Или поверим в «шпионский заговор» и миф о «маниакальности» Сталина? Не то и не другое. Сталин и здесь вовсе не иррационален, а совсем наоборот. Эти меры были им запланированы именно как этап подготовки к войне.
Спонтанно Сталин ничего не делал, и здесь у него тоже была страшная, но чёткая логика. На первый взгляд она проста. Ленин при подготовке Октябрьского переворота в первую очередь указывал занять телеграф, телефон, вокзалы