Вы читали Сипсика?. Артак Оганесян

ачила посетительницу с двумя детьми.

      И с этого момента город Таллинн ожил для меня.

      – Нет, это что-то типа Лунтика или Фиксиков? – пытаясь одновременно рассматривать выставленный товар, оттаскивать мальчика от игрушечного льва и доставать из рюкзака что-то для девочки, рассеянно переспросила покупательница.

      – О нет! – Со ставшим еще более заметным акцентом возмутилась женщина за стойкой, – я не знаю этих современных «фуксиков», но Сипсик – это… наверное, его можно назвать нашим эстонским Паддингтоном.

      – Тоже медвежонок?

      Все так же между прочим поддерживала разговор мамаша, вытянув из поклажи бублик для дочери. Сын, увидев съестное, отложил гривастую игрушку и подскочил за своей долей.

      – Я имела в виду, что Сипсик становится членом семьи.

      Продавщица, выйдя из-за прилавка, сделала шаг к стеллажу, ловко достала тряпичную куклу и, слегка пригнувшись, протянула ее девочке, не боясь, что крошки от бублика в другой руке ребенка испачкают игрушку.

      Я отошел от полки с книгами, которые занимали меня минутой раньше, чтобы посмотреть, что особенного в этой кукле. Вообще, я попал в этот магазин в поисках местечка погреться. У меня, командировочного, оставалось полдня после выполненной цели поездки, чтобы погулять и посмотреть город. Конец ноября – не лучший для туризма сезон в Таллинне. Тут холодно, пасмурно и дождливо. Мне не хотелось терять время короткого дневного света на кафе или сувенирные лавки, а сюда завлекали большие наивные глаза, которые с витрины смотрели на прохожих. Это были игрушечные человечки и зверюшки, все необычные, явно ручной работы. Так я и решился открыть дверь под вывеской «Авторские куклы».

      – Как тебя зовут? – Спросила продавщица, все еще наклонившись к девочке.

      – Настя.

      – А это – Сипсик! Он умеет оживать и говорить с детьми. Для взрослых – это всего лишь набитая тряпка, а детям Сипсик становится близким и верным другом.

      Мне с моего расположения кукла показалась ничем не примечательной в сравнении с элегантной тонконогой танцовщицей и ее стройным кавалером, с пушистой большеглазой совой, с котярой, бравирующим своими роскошными усами, и уж тем более, со львом, щеголявшим великолепной гривой и не менее пышной кисточкой на хвосте, с тем самым, на которого глаз положил мальчишка.

      – А вы знаете Сипсика? – заметив мой интерес, обратилась ко мне хозяйка магазина.

      Застигнутый врасплох, продолжая стоять вполоборота к ней, я развел руками.

      – Дама – молодая, она едва ли застала советские годы, – продавщица, которой на вид можно было дать и пятьдесят, и шестьдесят лет, показала на посетительницу с детьми, – а вы должны помнить. С шестидесятых годов книга о Сипсике была популярной в Союзе, издавалась в Москве.