заерзала в груди, недовольная незапланированным пробуждением, и стала ворочаться, выбирая позу поудобнее. Кирилл еле заметно кивнул и вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой. Ощущая, как слезы скатываются по щекам, я подошла к окну и, раздвинув его створки, еще раз осмотрела зеленые глазированные солнечным светом горы.
Я, сидя на краю кровати, смотрела на хвойные горные вершины, которые отражали лунный свет, будто потемневшее от времени старое зеркало. Сосны, словно серебристые наконечники пик, блестели от лунного сияния. Где-то под окном сверчок напоминал миру о наступившей ночи, периодически нарушая тишину. Наблюдая за луной, повисшей над самой горной верхушкой, я продолжала мучить себя мыслями, которые, словно разъедали мозг. Неожиданно я поднялась с кровати и направилась к выходу. Оказавшись в коридоре, освещенном квадратными маленькими лампочками, вмонтированными в стену у самого пола, я стала двигаться вперед, осматриваясь по сторонам. На этаже было всего четыре двери, одна из которых принадлежала моей «камере временного содержания». Дверь в самом конце коридора была заперта на ключ и отличалась ото всех своей громоздкостью. Две оставшиеся были одинаковы и располагались друг напротив друга. Выбрав одну из них, я беззвучно опустила ручку. Дверь бесшумно приоткрылась, и я вошла в большую просторную комнату. На тумбе, примыкающей к широкой кровати, горел тусклый ночник, а на самой кровати лежал Кирилл с закрытыми глазами. Я, стараясь не издавать звуков, подошла к тумбе и уставилась на смартфон, лежащий под абажуром ночника. Было неимоверно сильное желание покопаться в телефоне, но лежащие сверху наручные часы с золотым браслетом не позволили бы завладеть им незаметно. Кирилл пошевелился, а я замерла на месте, испуганно уставившись на его лицо. Он неожиданно открыл глаза и непонимающе посмотрел на меня.
–– Ты чего? – шепнул он, приподнимаясь на локтях.
–– Бессонница, – шепнула я в ответ.
Кирилл сел на кровати и потер лицо ладонями, пытаясь проснуться. Он снова взглянул на меня, пытаясь понять, чего же я от него хочу.
–– Дать снотворное? – наконец-то спросил он, а я покачала отрицательно головой.
–– Налей выпить, – попросила я, отступая от кровати.
Кирилл нахмурил лоб, но ничего не сказал. Поднявшись на ноги, он подошел к банкетке и, стянув с нее белые спортивные брюки, поспешно натянул их на бедра. Я, стоя неподвижно на месте, пялилась на его накаченную соблазнительную спину, заворожено и практически не дыша. Он повернулся ко мне и, кивнув, направился к выходу. Я последовала за ним.
Мы спустились на первый этаж и, преодолев расстояние от лестницы до больших раздвижных дверей из мутного стекла, вошли на кухню. Черный глянцевый гарнитур на фоне белых стен, потолка и пола смотрелся изыскано и строго. Подойдя к черному стеклянному столу, я села в белое бархатное кресло, стоящее на черных высоких ножках, и опустила руки на глянцевую столешницу, напоминая смущенную первоклашку. Кирилл тем временем извлек из стеклянного буфета бутылку рома и два невысоких стакана. Опустив