которое я хотела бы от вас услышать, – на всякий случай напомнила я ей про пароль. Олег же сказал.
Но Оля уже ушла. Что за дела? Я продолжала сидеть, ничего не трогая. Потом я увидела, что она опять шла в мою сторону и опять с букетом.
– Вы опять с цветами? – спросила я.
– Это была не я. Золото.
– Амударья, – шепнула я, – а кто это был?
– Она больше не появится, мы решили проблему. Вот ваш ключ, номер 413, тот, который у вас, я заберу. Он совсем от другой комнаты. Возьмите второй букет. Никому не надо ничего объяснять.
– Я и не собираюсь. Вы на этаже? За столиком в центре?
– Да, разберёмся. Мой телефон у вас в блокноте, но это на крайний случай. Рада познакомиться.
Вторая, настоящая, вроде, Ольга пошла куда-то в даль огромного отеля. У неё была походка уточки – вперевалочку. Задница толстовата, что для таких мест персоналу не свойственно. Выходило, Олег не зря меня предупредил про разные сущности.
Я посидела ещё минут пятнадцать и направилась к лифтам, прихватив оба букета затрапезных розовых гвоздик в хрустящей обёртке. Платить ни за что в ресторанах заведения было не принято, это я помнила. Только внизу в баре, кажется. Как они вообще отчитывались, что кто сколько съел, когда всё было бесплатным, непонятная арифметика.
Я, кстати, один раз, ради интереса, в том векторе ещё, попробовала у них медвежатины. Не понравилось. В советских ресторанах выезжали только на качестве продуктов, а изысками кухни особо не отличались – буржуазно, да и не умели особо, думаю, если в масштабе страны. Это сейчас в одной только Москве есть все мировые кухни, звёзды Мишлена и разные крутые изыски и дизайн подачи. Конечно, это из разряда «хорошо», но только далеко не для всех, то есть совсем не для всех.
Я люблю, когда красивая жизнь доступна большинству, пусть даже не совсем красивая, но достойная и со вкусом. Это мои личные предпочтения. Много денег и власти разрушают личность напрочь, а главное, с утра до ночи богатый и властный чел только и думает, как всё это сохранить, убрать конкурентов любым способом и преумножить то, что есть. Десять домов, яхты, самолёты, челядь, элитные клубы, место за тем самым круглым столом, где решаются судьбы миллионов, трансгуманизм. Да, понесло в общественно-политические дебри, пардон, как говорится. Место обязывает: в театре об искусстве, в церкви о душе, в «Октябрьской» о круглом столе.
Уже в лифте я заметила на целлофане второго букета мелко написанную буковку «М». Ура! Сердце моё дрогнуло, и я едва добежала до двери, быстро открыла её ключом, вбежала внутрь, но, увы! Майкл пока не появился. Просто дал знак.
Просторная комната, двухспальная кровать, стол, два кресла, телевизор, радио, письменный стол со стулом, ванная комната, тоже очень большая. А вот и мой любимый чемоданчик. В этот раз он был заполнен дорогим шмотьём, обувью, бельём, вообще всем, что могло бы мне понадобиться. И даже вечернее платье! О! Это что-то новенькое! Я тут же его примерила. Всё шик. Неужели в те времена носили такое?
Посмотрела в окно.