может, за ложный вызов протокол составим?
Ну, это я так, припугнуть: составление протокола тоже драгоценное время отнимает. Так что – не знаю как другие, но я никогда таких протоколов не составлял.
Нет, говорят, там посторонний обитает! Вот уж с месяц как наша любимая и незабвенная матушка-тёща померла, с тех пор и вселился! Тон, повторю, такой, что не поверить просто нельзя.
– Там подвал есть? Покажите, пожалуйста.
– Справа от печки увидите, сами смотрите.
Ладно, обошли дом, никаких следов на снегу. Вошли, собака уселась у двери, водитель спустился в подвал. Обшарил – никого! Дом как дом, бревенчатый, кое-где от ветхости бумажные обои с тараканьими следами от стены отошли и известковую штукатурку облупленную видно. Комод старенький стоит, трюмо, стол кухонный с протёртой донельзя клеёнкой, под столом старая швейная машинка и стопка тарелок. Разнопородные стулья и табуретки. Пыль везде, надо сказать – вековая. В общем, видно – старый человек здесь долгое время жил.
Водитель стал шуметь: открывать дверки стародавнего платяного шкафа, фанерного гардероба, кровать зачем-то сдвинул в сторону… и в этот момент вроде как еле слышный шумоток в левом от печки углу послышался – «хррусть», вроде скрипнуло что-то, собака скульнула. Поначалу я даже не обратил на это абсолютно никакого внимания.
– Слышь, Серёга, поехали, ну их всех…
– Поехали…
Собака заскулила громче. Мы посмотрели на неё – такого неописуемого ужаса на её морде и в глазах, я даже на человеческом лице никогда в жизни не видел! Она буквально втёрлась в дверь, поджала хвост, в глазах нечеловеческий… несобачий… в общем – СТРАХ! И смотрела она в левый от печки угол! Серёга тоже обратил на это внимание, удивился:
– Что это с ней?
В этом углу абсолютно ничего примечательного: табуретка, над ней на стене, чуть ли не под потолком висит небольшой, с виду посудный, шкафчик с открытыми дверками. Подошли в этот угол, начали добросовестно осматривать. На пыльной табуретке – свежие следы босых ног сорок пятого размера! Смотреть на это было довольно жутковато.
– Вот ни хренас`се! – не помню кто из нас так выразился.
На всякий случай я эту табуретку трогать не стал, поставил рядом другую, встал на неё и, открыв дверки, заглянул в шкафчик. Ничего особенного. Шкафчик разделён на две равные половинки одной полкой. На нижней – моток черных ниток, старая зубная щётка, школьная чернильница образца шестидесятых годов, сломанный карандаш. Верхняя часть – совершенно пустая. Ничего. Только солидный слой пыли. Видно этим шкафчиком никто не пользовался десятилетиями.
Я уже приноровился было спуститься на пол, но тут меня шарахнуло! Осветил фонариком верхнюю часть полки, ту, которая пустая, присмотрелся: ж*па! Да, именно – ж*па! На голове шевельнулись волосы, тут уж я чуть не упал – жуть!
Собака взвыла, я уже с пониманием на неё смотрел.
– Серёга, – дал ему фонарь, – глянь.
– Вот