в нашей стране. По целому ряду причин, среди которых тотальная невозможность поместить его наследие в определенную литературную нишу, книги Стриндберга практически не издавались в советское время, соответственно, и исследовательская работа велась в очень скудном объеме. Однако в 90-е годы двадцатого века ситуация начала постепенно меняться. (…) Действительно, пока еще трудно со всей объективностью оценить причины, по которым через сто лет после своего первого триумфа в России в эпоху Серебрянного века, необузданный и противоречивый гений шведского писателя вновь обретает свое место в литературном и театральном пространстве нашей страны». [Лисовская, 2002]
В 90-е годы XX века и 10-е годы XXI века на русском языке опубликовано почти все прозаическое наследие А. Стриндберга. Романы «Красная комната», «Слово безумца в свою защиту» и «Одинокий» стали доступны широкому читателю, а также исследователям творчества писателя, не владеющим языком оригинала. Проза А. Стриндберга получила несколько направлений интерпретации: как биографическое толкование; как отклик на актуальные социальные проблемы своего времени; как отражение сложного становления художника и его духовного пути.
Так, «Красная комната» и последовавшие за ней публицистические произведения (памфлет «Новое царство», 1882, и др.), по свидетельству одного из современников писателя, произвели «впечатление ночного набата». Яростные нападки со стороны официальных кругов и реакционной прессы, обвинявших их автора в подрыве государственных устоев и в аморализме, заставили Стриндберга покинуть родину. С 1883 года начинается пятнадцатилетний период добровольного изгнания, скитаний по разным странам Европы – время, полное тревог и горестных раздумий. Но европейский опыт вместе с тем расширил кругозор писателя, приобщил его ко многим духовным ценностям». [Неустроев, 2011]
Во второй половине 80-х годов происходит перелом в мировоззрении А. Стриндберга и наступает период увлечения идеями Ф. Ницше. Знаковым произведением, отражающим «жестокий» бунт Стриндберга, становится драма «Отец» 1887, которая вышла во Франции с предисловием Э. Золя. «Пьеса, которую высоко оценил Ницше, тем не менее не стала апологией «сверхчеловека» и преступления. В одном из писем к немецкому философу (в конце 1888 г.) писатель даже самую мысль о том, что идеалом может стать преступник, называет безумной. Оттого и во многих произведениях 80-90-х годов – одноактных романтических драмах и в прозе – он постоянно возвращается к проблемам моральной ответственности личности и общества в целом, вступает в прямую полемику с ницшеанством. В повестях «Чандала», «На шхерах», в пьесе «Преступление и преступление» и других, написанных, очевидно, и под воздействием Достоевского, Стриндберг решительно осуждает людей, возомнивших себя избранными, но по воле обстоятельств ставших преступниками – на деле или в своих помыслах». [Неустроев, 2011]
Но не только влияние этого русского классика определяет своеобразие прозы А. Стриндберга. Своим учителем в создании романных произведений писатель называет Л.Н. Толстого.
Один из ярких романов А. Стриндберга, который считают произведением,