воспользовалась моментом.
– Полиция ведь что-то спрашивала у Лиз, – вставила она. – Насчет таблеток?
– Да, они интересуется этим. Лиз сама видела, как обстояли дела – все вверх дном. Но маме становилось только хуже, упокой Господь ее душу: вся ее жизнь превратилась в одну большую путаницу. Вы же сами видели. – Голос Келли-Энн прозвучал с новой силой. Тельма открыла дверцу морозильника: он был набит битком. Извлечь лазанью одной рукой будет непросто.
– Я имею в виду, все к этому и шло, без вариантов: находиться одной стало для нее небезопасно. Она уходила искать отца в любое время дня и ночи… Мне постоянно звонили: «Тут на автобусной остановке твоя мама». Иногда она бродила по полям в тапочках…
В тапочках? Две запеканки и карри с грохотом свалились на плиточный пол. Это было новостью для Тельмы, и она хотела спросить еще что-нибудь, но Келли-Энн уже сменила тему, рассказывая о маминых заморочках – вернее, о том, как заморочки матери мешали дочери. Доставая и убирая еду, Тельма вознесла еще одну краткую молитву. Ей не следовало так раздражаться; в конце концов, Келли-Энн потеряла мать.
– Я хочу сказать, эта поездка была моим последним шансом… – Пока Келли-Энн говорила, Тельма успела заглянуть в ящик с овощами и записать помидоры черри на доске напоминаний.
Прошло уже двадцать две минуты.
– Я должна была быть рядом, – повторила Келли-Энн. Тон изменился. Джоан Кроуфорд превратилась в потерянного, избалованного ребенка, и Тельма наконец-то почувствовала что-то кроме переживаний из-за ужина.
– …я подъехала к дому, и, клянусь богом, Тельма, внутри вдруг пробежала холодная дрожь, и я поняла, сразу поняла: что-то не так.
Звук поворачивающегося ключа заставил Тельму подняться. Никаких радостных возгласов «Священник в здании!». Плохой знак.
– Келли-Энн, мне пора, – бросила она.
– Взгляд? – Зажав телефон под подбородком, Тельма соскребала остатки лазаньи в контейнер. – Какой такой взгляд? – Прошло два часа, и Тедди расслаблялся за бильярдным столом.
– Не знаю, просто взгляд, – ответила Пэт, свернувшись калачиком на диване с бокалом в одной руке и телефоном в другой.
– Злой? – уточнила Тельма. – Нетерпеливый? – Она поставила блюдо из-под лазаньи отмокать. Догадается ли Пэт, если она потрет его губкой прямо посреди разговора?
– Нечто среднее. Трудно быть уверенной, не зная контекста. Но она совершенно точно была недовольна. Что бы ни замышляла Мэнди, думаю, Джо была в курсе, и ей это не нравится. – Она сделала глоток «Мерло» насыщенного бархатисто-красного цвета. – В любом случае полиция разберется.
– И ты собираешься пойти на эту зумбу? – спросила Тельма.
– Вот еще, – фыркнула Пэт. – Как ты себе это представляешь? Я подскачу к ней и скажу: «Эй, Мэнди! Что это еще за фокусы?»
Она отпила еще – какое блаженство. А завтра она сядет на настоящую диету.
– Итак, уже три человека в доме, о которых мы знаем. – Лиз безуспешно пыталась не выдавать