такой же настоящей корабельной рындой, как его собрат в офисе «Кайроса» – знаменитым Царь-колоколом.
В голове Ивана впервые промелькнула мысль: действительно ли Новиков, который проживал в доме Ермолаевых, тот самый героический офицер, информацию о котором вычитал в интернете Лебедев. Мысль эта нашла свое подкрепление, когда Иван подошел к столу. Абсолютную чистоту его шероховатой, первобытно-дикой поверхности нарушал всего один предмет – подзорная труба под стать рынде. Из блестящей латуни, корпус из красного дерева – впрочем, чересчур красного, неестественного. Не иначе китайцы постарались. Они же зачем-то украсили дерево разноцветными стразами, что больше подошло бы гламурной дамочке, нежели бывшему боевому офицеру.
Настырный солнечный луч прорвался сквозь низко висящие облака, камешки на трубе заискрились, заиграли всеми цветами радуги. Следом за первым лучом-разведчиком в образовавшуюся в небе брешь, суетясь и расталкивая друг дружку локтями, хлынули его собратья. Комнату тут же затопило солнцем, теплом и чем-то почти космическим – имени этому Рыбак не знал, но ощущал всем своим уже перестроившимся на зимнее время организмом. Это ощущение делало историю о человеке, меньше недели назад затерявшемся в снегах, фантастической, если не сказать бредовой, липовой, как колокольчик-рында и ненастоящая труба. А сам Новиков из защитника отечества превратился в какого-то капитана Флинта.
Иван подошел к шкафу и вздрогнул от неожиданного Асиного возгласа:
– Ваня! Смотри!
Она стояла у окна и рассматривала в гламурную трубу окрестности.
Иван подошел, и Ася без слов протянула ему китайский сувенир. Рыбак приложил окуляр к глазу и… И оказался среди виноградников. Не такое уж привлекательное зрелище – виноградный куст зимой. Особенно старый. Сухой, черный, скрюченный, почему-то он вызывал у Ивана ассоциации с зомби-апокалипсисом. Да уж! Опереточная подзорная труба была оснащена высококлассной оптикой. Интересно, зачем? Что или кого Новиков высматривал? Не для этого ли он напросился в дом к Ермолаевым? Не это ли стало причиной его бесследного исчезновения?
Осторожно положив трубу на место, Рыбак прошел к шкафу, распахнул двери, и все его сомнения насчет персоны обитателя комнаты развеялись, словно ночной кошмар с первым криком петуха. На плечиках висел парадно-выходной офицерский мундир с нагрудными знаками, планками медалей и ордена Красной Звезды. Нашлись и сами награды – в выдвижном ящике лежали аккуратные коробочки, хранящие свидетельства героизма и доблести хозяина мундира. Рядом находился офицерский кортик в ножнах – костяная рукоятка с позолоченным навершием, украшенным гербом Советского Союза и гравировками якорей, перевитых канатами. Позолота была не яркой, а слегка потускневшей, и оттого, несмотря на обилие золота, кортик, в отличие от подзорной трубы и рынды, был самым что ни на есть настоящим, лаконичным и грозным. Иван нажал на кнопку