договорить, как парень уже снова скрылся на улице. Все это время мы сидели молча, не знаю, о чем думала девушка, но я не могла думать вообще, каждое движение или мысли отдавали болью в висках, поэтому я просто прилегла на мягкий спальный мешок, а Вероника села рядом. Видимо, на улице стало еще холоднее, потому что у нас обеих зуб на зуб не попадал, и мы все сильнее укутывались в спальники.
Максим вернулся не меньше, чем через полчаса, сначала он закинул в палатку третий спальник, потом залез сам:
– Жить будет, – сказал он и сел рядом.
– Где он? – спросила Вероника дрожащим голосом то ли от холода, то ли от нервов.
– Во второй палатке, он еще не очухался, но на улице стало слишком холодно, а костер погас. Я бы скинул его с горы, но потом пришлось бы отвечать за это, поэтому, чтоб насмерть не замерз, пришлось связать и засунуть в спальник. Он никуда не денется, я останусь с вами.
Мне стало гораздо легче, что мы с Вероникой будем не одни. Похоже теперь я буду долго бояться оставаться в одиночестве.
Максим соединил вместе все спальники, мы сняли верхнюю одежду, оставшись только в термобелье и свитерах. На улице становилось все холоднее и судя по тому, как палатка ходила ходуном, поднялся ветер. Вероника легла посередине, а мы с Максом по краям, прижавшись друг к другу. Когда выключили фонарик, прикрепленный к потолку, стало так темно, что невозможно было рассмотреть собственной руки.
– Жутко как-то… – шепотом сказала Вероника.
– Нам всем нужно поспать, утром будет лучше, – ответил Макс, и я почувствовала, что он крепко обнял её. И в тот же момент я ощутила такое одиночество, что сердце защемило, а на глаза выступили слезы. Не было рядом того, кто не допустил бы, чтобы я оказалась в такой ситуации, кто смог бы утешить, приласкать, поддержать… Я смахнула слезу со щеки, глаза немного привыкли к темноте, и я увидела, что Вероника смотрит на меня. Наверно, она увидела, что я плачу, потому что протянула руку и крепко сжала мою ладонь. Так мы и заснули.
Мы все резко открыли глаза от того, что палатка дернулась сильнее обычного, ветер завывал так, словно кто-то кричал. Вокруг все еще было темно, Вероника посмотрела на часы:
– Половина шестого… Ну и ужас там творится…
– Я пойду посмотрю, что там с нашим «другом» и что с погодой, – сказал Максим, который лежал ближе всего к выходу, и вылез из палатки, так и не одев куртки.
– Как ты? – Вероника включила фонарик и повернулась ко мне.
– Кажется лучше… А ты поспала?
– Да, но мне не нравится звук этого ветра и то, как сильно палатка двигается, при такой погоде будет очень тяжело спуститься!
Я лежала и слушала страшные завывания ветра, боясь представить, что там снаружи палатки. Тут вернулся Макс, с него буквально капал таящий снег!
– Там жуткий снегопад! – сказал он, пытаясь стряхнуть с себя воду.
– Только этого не хватало, – воскликнула Вероника, натягивая на себя куртку.
– Ты куда собралась? – схватил её Максим.
– Мне нужно оценить силу урагана, сможем ли мы спуститься