стеной только своей правды.
Выдёргиваю запястье и, развернувшись, просто бегу в сторону выхода с кладбища. И отчаянно закрываю ладонями уши, когда мне в спину камнями летит:
– Чтоб ты сдохла! Никогда тебя не прощу за Андрюшу. Слышишь? Я тебя проклинаю!
***
Домой я врываюсь, громко хлопая дверью. Прислоняюсь к ней затылком и прячу лицо в ладонях, пока пытаюсь остановить своё нервное дыхание.
Мне всё ещё мерещится, что за моей спиной стоит Никольская. Уничтожает своим взглядом и ненавистью.
Я ведь шла туда, чтобы всё сделать правильным. Отпустить всё. Но, похоже, опять сотворила глупость…
– Лера? – Вика тут же появляется в коридоре. Видимо, услышала, как хлопнула входная дверь. – Ты чего? Тебе плохо?
– Я опять встретилась с матерью Андрея, – сбивчиво шепчу себе в ладони.
– В смысле? Где ты была?
Я делаю дрожащий вдох и медленно стекаю по двери к полу. Сажусь прямо в одежде на коврик в коридоре.
– Я ходила к Андрею на… – Слова застревают в горле, а я сильнее прижимаю трясущиеся ладони к горящим щекам.
– Лерка! – вскрикивает Вика. Слышу, как она негодующе ударяет ладонью по дверце шкафчика в коридоре. – Зачем тебе это? Что ты хотела?
Провожу ладонями по лицу, неосторожно сминая его.
– Вик, – поднимаю глаза и упираюсь беспомощным взглядом в сестру, застывшую напротив меня. Вика складывает крест-накрест руки на своём стареньком поварском переднике и качает головой. – Думаешь, всё перечеркнуть и забыть можно с первой секунды? Отец моего ребёнка погиб.
– Не погиб, а откинулся, потому что мозгов не было, – она жёстко режет словами. – Да и после того, что ты мне рассказала, этот гад даже… – и замолкает. Я и в её паузе всё понимаю, но о тех, кого нет, либо хорошо, либо никак. – Что хотела его мать?
– Чтобы на его месте оказалась я, – произношу, едва шевеля языком. Обессиленно опираюсь уже всей спиной и затылком на входную дверь.
– Вот курва…
– Вика, мне страшно. Я не знаю, что делать дальше. Как будет дальше?
Сестра вздыхает. Тяжело и напряжённо, но присаживается рядом со мной прямо у двери. Обхватывает мою голову руками и прижимает к себе.
– Я не знаю как… – шепчет Вика. – Никто не знает, но давай попробуем просто жить.
Закрываю глаза, из которых по щекам уже рвутся слёзы. И вместе с ними полностью погружаюсь в вязкую пустоту внутри себя. Но прижимаю ладони к животу.
У меня нет денег. Нет родителей и опоры. За моими плечами детский дом и полное разочарование в том, что в жизни бывают чудеса. Всё, что есть у меня, – это Вика и мой ещё не родившийся ребёнок.
Каков мой выбор? Наверное, действительно… Хотя бы просто попытаться жить дальше…
Глава 8
Лера
– В маленькой кастрюльке пюре, в кувшине компотик, но много не давайте…
– Детка, не переживай. Всё у нас хорошо. Пашенька, скажи мамочке, чтобы шла и спокойно грызла гранит науки.
Слышу в трубке родной голосочек