всё ещё взволнованная, повернулась к Глебу.
– Вон, около того дедушки, дама расположилась такая, в фиолетовом костюме, главврач наша Любовь Петровна…
Марек из своего бархатного заточения пьяно, с ухмылкой, не удержавшись добавил.
– Ага, правильно, Любовь Петровна… Богато оформленная женщина.… А муж у неё – Секс Иванович! И ещё хо-ро-шо-ку-шающая жена прокурора с ними рядом, ага… А вон та распутная старушка…
– Послушайте, господин Фишман, уймите свои низменные инстинкты! Или, Марек, подремли немного, пока священнослужители не подтянулись. Деньги можешь посчитать в своём бумажнике – говорят от икоты хорошо помогает.
Виталик показал Глебу пальцем от балконной двери, что направляется к нему.
– Чо глазки-то кукле строишь?
– Сколько таких вокруг, Виталик.… Не рви сердце – я в порядке. Кстати, что за персонаж, эта Галина-то?
– Раньше, говорят, с одним местным быком путалась, он лесом занимался, оптовыми поставками, вагоны с кругляком куда-то за границу гонял, в казино её с собой брал, на курорты. Потом его артель всю пересажали, вот Галина Марека-то нашего быстренько и захомутала. Были бы живы родители кучерявого – не допустили бы этого безобразия. А ему такая видная подружка только в радость…
Пятница 15.45.
Поминки
Опоздавшего священника, кургузого, чёрного, заросшего бородой до самых глаз, усадили на почётное место, ближе к Даниловым-старшим.
Бабульки засуетились, начали каждая на свой лад предлагать варианты поминальных действий. Кто-то, за дальним концом стола, призывал всех сразу же налить и выпить, белорусская же старушка настаивала, чтобы все прежде помолились. Через разноголосый шум прорезался тренированный голос дядьки-актёра.
– Ну, братья и сестры, предлагаю для начала помянуть рабу божью Марию по православному обычаю…
Батюшка, по облику явно не Алексей, подробно осмотрел изобильные столы и с одобрением кивнул, давая старт грустной процедуре.
Налили по первой, начали креститься и закусывать.
Коренастый священник поднялся со стула, стал вещать в общее пространство чего-то тягомотное, не очень для всех присутствующих понятное, заботливо не выпуская при этом из руки полного стакана.
Капитан Глеб пристально смотрел на Жанку.
Вспоминать сейчас всё хорошее не очень удавалось. Мешали круги под знакомыми пристальными глазами и маленькие морщинки в углах её тревожного рта. Пушистые рыжие волосы не очень бережно были заколоты назад. Когда кто-то из гостей звал её, Жанка поворачивала голову на голос медленно и нерешительно.
…Она задумчиво рассматривала шуршащих людей в стариковском углу и медленно жевала сухой поминальный пирожок. Потом ей что-то заботливо сказала пожилая родственница справа, Жанка тихо той ответила. Откусила ещё раз. Застыла, нахмурила брови, пошевелила языком.…
И закричала. Глухо