обиделась Оля.
– Прости. Немного устал. Парни взрослые. Они же уже рабочий класс. А еще выпили.
– Тебя посадят за растление малолетних.
– Они сами кого хочешь растлеют.
– Как-то нескладно звучит, – замечает Ольга и подливает горячего чая мужу.
– Сам чувствую.
– Интересно, какая ждет их каждого жизнь? Кем станут?
– Мне тоже интересно. Но поговорим о нас. Дочку я определил на две смены в пионерский лагерь. Лагерь хороший. От УВД города.
– Милицейский что ли? – настороженно спрашивает Ольга.
– Ты милиции боишься? Зато порядок обеспечен. Нам с тобой надо подумать об отпуске. Предлагаю на три недели поехать в Крым. Море, воздух, фрукты.
– Море и воздух? С этим согласна, а что касается фруктов, то там они дороже, чем тут. Курорт. Понимать надо. В Крыму пляж песочный. Я люблю гальку. Поехали в Абхазию. Там все дешевле.
Откуда жене это известно? Задается муж вопросом и получает ответ.
– Не ты один думаешь об отпуске. Я кое-кого пораспрашивала. Советуют ехать в Гагры.
В согласии об отпуске супруги отошли ко сну.
Завтра четвертое июня. Виктору Ивановичу осталось доделать в школе кое-какие дела, и он свободен. Жене отпуск «подписали» с середины месяца, с двенадцатого июня.
– Ты проводишь Аню в лагерь? У меня на работе запарка. Начальство гонит. Все рвется получить переходящее Красное Знамя. И нам премии.
– Соберешь ты. Провожу я, – согласие в семье майора в запасе товарища Прозорова.
Две недели писал разные бумаги Виктор. Две недели жена его Ольга трудилась в поте лица, стремясь перевыполнить план по выпуску «специзделий». В переводе на нормальный язык, авиационных прицелов. Дочка пребывала в летнем городском лагере.
Примета времени. Летние лагеря отдыха для детей, оставшихся в городе.
Обычно мы с матерью на два месяца уезжали в деревню к матери сослуживца отца.
На этот раз я поеду один.
– В былые времена дети дворян лето проводили в поместье. Общались с деревенскими ребятами. Приучались к крестьянскому труду. У нас с матерью поместья нет. Но есть Прасковья Павловна и её подворье. Она тебя научит работать по-настоящему. Потому что нет ничего благороднее, чем труд на земле. А то в городе развелось тунеядцев, – так наставлял меня отец перед тем, как посадить в междугородный автобус сообщением Ленинград-Псков.
Запомнил, с каким сарказмом мама заметила: «Ты еще ребенку напомни об Указе Президиума Верховного Совета РСФСР о борьбе с «паразитическими элементами».
Я еду в автобусе один! Мало ли что, папа напутствовал меня строгими наказами и попросил какую-то тетку не спускать с меня глаз. Я один! И тем я горд!
В Пскове меня встречает мать сослуживца отца. Я представлял её злой старухой. А встретила меня женщина не на много старше мамы, и одета она была по-городскому. Одно отличало её от городских модниц – на ногах резиновые сапоги.
До деревни