Флори довольно лаконично, опасаясь сходства с тем занудой из колоний, который вечно ко всем пристает с красочными историями про свою тигриную охоту. Но она снова лишь восторженно передернула лопатками. Флори не представлял, сколь благотворно действуют на нее подобного рода сюжеты из его уст, изгоняя неприятный осадок от обычных его, скучных и коробящих, рассуждений.
На тропинке, возглавляемые жилистым седым стариком, показались шестеро пышноволосых парней с длинными дахами на плечах. Один из них что-то крикнул. Выглянувший староста объявил, что загонщики готовы и, если молодую тхэкин-ма не смущает жара, можно идти.
Они отправились. Со стороны леса деревушку крепостной стеной защищала полоса огромных, шестифутовых кактусов. Сквозь узкий проход в этой живой изгороди вышли на исполосованную колеями телег пыльную дорогу, с обеих сторон окруженную гущей стройного, как флагштоки, бамбука. Держа широкие дахи наготове, проводники быстро шагали друг за другом. Последним, прямо перед Элизабет, шел старик охотник. Высоко подтянутое лонджи открывало худые бедра, покрытые столь сложной узорной татуировкой, что это походило на трико из плетеного синего шнура. Поперек дороги свесился ствол бамбука в руку толщиной. Шедший впереди парень одним взмахом ножа снизу перерубил его; из полого обрубка плеснула, алмазно сверкнув, вода. Через полмили, заливаясь потом, ибо солнце жгло нещадно, путники вышли в поля. Уныние плоского, разрезанного нитями грязи на личные участки сохлого жнивья оживлялось лишь пятнышками белоснежных цапель.
– Вон там намечена охота, – показал Флори в глубь равнины, где крутым утесом вздымались темневшие джунгли.
Загонщики отошли в сторону, к деревцу, напоминавшему боярышник. Один из парней, опустившись на колени, что-то забормотал, старик достал бутылку и покропил у корней мутноватой жидкостью; остальные строго и набожно наблюдали церемонию.
– Что это они делают? – удивилась Элизабет.
– Смиренное обращение к местным богам, «натам», своего рода дриадам. Молят о даровании удачи.
Вернувшийся старик сипловато сообщил, что перед заходом в джунгли требуется – видимо, во велению божества – опрыскать небольшой участок кустарника и, махнув дахом, указал Флори с Элизабет, где ждать. Шестеро парней направились к лесу, им предстояло сделать крюк и вернуться к рисовым полям. Флори и Элизабет укрылись в тени одного из кустов дикой розы; Ко Сла в некотором отдалении, присев на корточки, держал за ошейник и успокаивал Фло (на охоте слуге всегда приказывалось отойти ввиду его мерзкой привычки удрученно щелкать языком при каждом неточном выстреле). Вскоре послышался отдаленный шум: глухой стук, странные хриплые выкрики – началась облава. Элизабет стал сотрясать такой нервный озноб, что ей не удавалось ровно держать прыгавшее в руках ружье. Выпорхнув из леса, на ветку совсем рядом спланировала изысканная, глянцево-алая, с серыми крыльями птаха чуть крупнее дрозда. Вдруг