жаль пяти рублей!
Отменно пляшет крестница, —
Но далеко до ней…
Весь Невский, чудо Питера,
На ваньке облетел;
На вывеске кондитера
Я диво усмотрел:
Там в «Пчёлку» с умилением
Турецкий франт глядит,
Читает с наслаждением
Гречанка «Инвалид».
Он в красках всё прелестнейших
Представил напоказ;
Таких вещёй чудеснейших
И в Пскове нет у нас!
Не ждал, чтоб ум в кондитере
Был сметлив так, клянусь…
Уж подлинно, что в Питере
Во всём изящный вкус…
Трубой какой-то внутренней
На Невский из земли
Светящий до заутренней
Газ немцы провели.
Накрыт стеклянной шапкою,
Огонь большой такой
Горит гусиной лапкою!
Ну так… что день-деньской!
Прощайте! оставляю вас.
Чувств много, мало слов!
В Кунсткамеру бегу сейчас,
А завтра еду в Псков…
Снова – здорово!
Хоть друг я в аккуратности,
Хоть я не ротозей,
Избегнуть коловратности
Не мог я в жизни сей.
Вернуться с первой станции
Я в Питер должен был,
Понеже в нём квитанции
По делу позабыл.
В великую конфузию
Был тем я приведен,
Как будто бы контузию
Мне дал Наполеон.
Меня так озадачило,
Что тут же на пути,
Как в лихорадке, начало
В санях меня трясти.
Я чуть не обморозился,
Не мог ни есть, ни спать;
Приехав, прямо бросился
Квитанции искать.
Хозяйка той гостиницы,
Где я стоял, была
В тот день у именинницы
И комнат не мела.
«Ну, это, – молвил радостно
Я сам себе, – к добру!»
Искал с надеждой сладостной
И всё нашёл в сору…
Душа в каких-то сладостях
Тонула у меня;
Я в Питере, на радостях,
Остался на три дня.
На Невском у механика
Казал мне кум Антип
Картины, в виде пряника, —
То есть – дагерротип.
Божуся вам сурьезно я:
Их солнышко печёт;
Ну, штука прекурьезная:
Немецкий всё расчет!
Ходил я в Академию
«Помпею» ту смотреть,
За что Брюллову премию
Пришлося возыметь.
Вот это прелесть сущая!
Картина вся в огнях,
Народу там тьма-тьмущая
Пешком и на конях.
И видно, что с постели их
Спугнул всех ночью страх:
Иные без сапог из них,
Иные в колпаках.
Там мальчик, такой душенька,
На улице лежит
И точно мой Петрушенька
Глазёнками глядит.
Там деньги, ради прибыли,
Сбирает с мостовой,
Согнувшись в три погибели,
Кащей такой седой.
На псковского подьячего
Похож, ни дать, ни взять,
Теперь