ремонт, в помещении им было отказано. Словом, вся эта толпа собиралась у нас потом два раза в неделю в течение месяца, и мама, надо отдать ей должное, терпела. Вот такие дела, – заключил Валера и вопросительно взглянул на майора.
– Да, маловато будет, прямо скажем, совсем негусто! Ну, да ладно! Как говориться, негде взять и тут уж ничего не поделаешь! – вздохнул Камушев.
– Валерий Витальевич, и все же, Вы должны напрячь свою память, покопаться в воспоминаниях, и, возможно, вспомнить что-нибудь неординарное – то, что покажется Вам важным или значимым. Ведь Вы же понимаете, что при таком малоинформативном положении вещей, расследование проводить очень сложно. Не стану от Вас скрывать, что у нас, на сегодняшний день, практически нет никаких зацепок. Мои ребята, правда, сегодня с самого утра работают в университете, может там что-то добудут, как знать, но пока, увы! И еще. Если у Вас есть возможность, не уезжайте пока из Москвы. Мало ли какие вопросы у нас могут возникнуть. А по телефону, сами понимаете, какой разговор!
– Хорошо! У меня как раз сейчас есть такая возможность. Через несколько дней намечается очередной отпуск.
– Вы не планировали куда-нибудь уехать?
– Ну, если только в последнюю неделю. А сначала я планировал просто выспаться.
– Так осуществите это в Москве, а не в Питере.
– Придется!
Глава 3
Катерина захлопнула за мужем дверь, и, чертыхнувшись, направилась в спальню, на ходу завязывая халат.
– Опять испортил настроение с самого утра. – Забубнила она. – Вчерашнего ему показалось мало!
У Володи в последнее время были крупные неприятности на работе и всю эту неделю он возвращался домой «не в себе». На вопрос своей молодой жены – что случилось, отвечал резко и раздраженно. – Отстань, тебя это все равно не касается!
Катерина с обидой поджимала губы и уходила прочь с его глаз, оставляя мужа на муку угрызений совести.
Через некоторое время Володя смягчался, но опять же, ненадолго. Он заходил в комнату, где она, насупленная, обычно сидела на диване с напряженно сжатыми коленями и дружески клал руку ей на плечо.
– Кать, ладно тебе, кончай дуться. Неприятности у меня на работе, понимаешь?
– Понимаю, потому и спрашиваю. Посочувствовать тебе хочу, поддержать, а ты рявкаешь, как с цепи сорвавшийся.
– Ну, ладно, ладно котенок, не обращай на меня, дурака, внимания! – и он, наклонившись, примирительно чмокал ее в щеку.
– Пойдем, накорми меня лучше!
– Можно подумать, что я для этого тебя не ждала весь вечер! – И Катерина, встав с дивана, шла на кухню.
Во время еды она снова пыталась выяснить хоть что-то о его неприятностях, и Володя, поначалу вроде бы приступал к разговору, прежде всего сетуя на партнеров, которые наперекор ему, главе фирмы, обделывали свои грязные делишки прямо у него за спиной. О скрягах инвесторах, готовых удавиться за копейку, о хапугах администраторах и налоговиках, в то же время, не называя ни одной конкретной фамилии объектов своего раздражения. Однако дотошное участие жены его быстро