поднялся в свою комнату и в дверях достал последнюю бутылку – надо было взять еще пару! Нашарил выключатель…
Свет не зажегся.
Он оглядел комнату, и по спине протек холодок: над столом маячили три белых пятна. Три лица!
Он не повернулся и не побежал – бесполезно. Вместо этого сковырнул пробку зубами и сделал глоток, не почувствовав вкуса.
– За ваше здоровье, – сказал он. – Хотя приличные гости без приглашения не входят.
– Не паясничай, – прозвучал холодный голос со странным скользящим акцентом. – Ты знаешь, зачем мы здесь.
– Без понятия, – солгал он, снова делая глоток и снова не ощущая вкуса.
Жаль – пиво хорошее, и никакого удовольствия. Глаза адаптировались к полутьме, и лица стали видны отчетливее – белые и одинаковые. Он попытался рассмотреть, что под ними, но те словно плавали в воздухе. Впрочем, он знал, что не увидит ни одежды, ни оружия в руках, ни самих рук.
Лицо посередине искривилось в усмешке:
– Это плохо. Тогда ты умрешь.
Он облизнулся, от горечи пива вдруг затошнило.
– Послушайте, я и вправду ничего не знаю. Зачем меня убивать?
– Неужели ты думал, что скроешься от нас в этой паршивой Америке? – словно змеиное шипение донеслось от лица, что слева.
– Ничего я не думал. – Он отхлебнул вновь и наконец-то почувствовал вкус, но это был горький вкус бессильной ярости. – Я не крыса, чтобы от вас бегать.
– Остаток жизни можешь побыть котом, – ухмылка появилась на лице справа. – Понежиться в собственной вилле на берегу моря. Трех юных таиландок для услуг тебе хватит? Они будут хорошо обучены.
Усмехнулись и двое других. Ухмылки плавали в темноте, словно три Чеширских кота собрались в комнате.
– Ты знаешь цену, – словно пиявка проползла по лицу посередине. – Мы даем тебе время подумать. Если не скажешь, умрешь и ты, и твой спутник.
– Он тут ни при чем, – хриплый голос прозвучал, словно со стороны.
– Неважно. Это заставит тебя лучше все взвесить. А пока до свидания.
Он не почувствовал ничего, но вдруг оказался лежащим на полу и недопитое пиво текло по руке. Потом опустилась тьма…
В пятницу был короткий рабочий день, и Варламов впервые получил зарплату, но не наличными, как в России, а чеком. За восемь дней заработал сорок тысяч долларов, из них три тысячи ушло на федеральный налог, и еще пять составил налог Территории Ил-Оу.
Джанет отвезла Варламова в банк, где миловидная девушка выдала пластиковую карточку. Джанет воспользовалась случаем и перевела на себя долг Варламова за туфли и парикмахерскую. В машине она сказала:
– Теперь у тебя появились деньги, можешь съехать от нас. Снять квартиру или комнату.
– Наверное, Грегори будет скучно, – растерянно сказал Варламов. – Мы даже не поговорили, как следует.
– Ему не привыкать, – пожала плечами Джанет. – И так целые дни