по водам Камы льдом неожиданно возникло огромное тёмное пятно. Нет, не просто огромное. Оно было циклопических размеров! Метров сто в ширину и хер знает сколько в длину. И оно продолжало расти! Стремительно! Будто с глубины поднималось нечто невообразимое, готовое вот-вот распрямиться и, встав в полный рост, закрыть своей монструозной тушей небо.
Ещё чуть-чуть, и я пустил бы лошадь галопом прочь от реки, но растущее тёмное пятно вдруг исчезло. Просто растворилось, будто и не было его.
– Что за херня? – Я вытер со лба испарину, сердце колотилось, словно эпилептик в героиновой ломке.
А вот кобыла моя не проявляла никакого беспокойства, за исключением опасливых взглядов в сторону своего пубертатного попутчика. Да и Красавчик оставался невозмутим, а уж он-то должен был почуять.
– Ладно, всё хорошо. – Я тронул поводья, и кляча поцокала дальше, по тянущемуся вдоль реки железнодорожному полотну.
Неужели опять мозги шалят, как в Москве? Нет, там совсем иначе было – просто дикий беспричинный страх, никаких галлюцинаций. Галлюцинаций? А чего же ещё? Что за невъебенные монстры в Каме? Да при её глубине он бы брюхом о дно скрёб. Бля, до чего же глупое занятие – искать объяснение бреду. Но с какого хера вдруг такой приход? Неужто старикан с бормотухой поэкспериментировал? Не похоже. Сутки уже минули, а только прихватило.
Я поднёс к глазам правую ладонь, плюнул и стёр грязь с пальцев.
– Етить твою.
На крайних фалангах большого и указательного образовалось заметное покраснение. Ой, дурак. Говорила мне мама: «Избегай физических контактов с неидентифицированными веществами». Что? Какая нахуй мама?!
– Чёрт, с ума по ней схожу, – донёсся из-за спины кажущийся знакомым голос. – Хороша, ух хороша. – Бредущий позади Красавчик пускал слюни, пялясь на круп моей кобылы. – Ты только посмотри. Жопа словно орех. Думаешь, у меня с ней выгорит?
Я отвернулся и потряс головой, стараясь отогнать наваждение.
Красавчик заткнулся, но на смену его озабоченной болтовне пришёл другой звук – далёкий трубный рёв, несущийся над городом, словно громовой раскат.
От картины, представшей моим глазам, а точнее – мозгу, перехватило дыхание. Вдалеке, укрытое туманной дымкой, двигалось… На мгновение я усомнился в галлюциногенном происхождении речного монстра, потому что увиденное сильно походило на его сухопутную ипостась. Немыслимых размеров тело, похожее на слизня, медленно перемещалось с востока в сторону города. Голова титана, если это была она, терялась в облаках, а четыре сужающихся к концу щупальца молотили по земле, поднимая на воздух деревья и обращённые в пыль здания, разлетающиеся, словно травинки под ударами прута в руках шаловливого ребёнка. И волна обломков росла, приближаясь, как песчаная буря. Только осознание абсолютной невозможности происходящего помогло удержаться от паники, когда щупальца, сметя половину