и желаниях федерации. Поначалу казалось, что возможно урегулирование путём переговоров, но вскоре другие незначительные события усилили напряжённость. Формально эти события были несущественными, но, как спусковой крючок в уже напряжённой ситуации, они имели потенциал привести к вооружённому конфликту. Мой отец знал, что наше оружие и вооружённые силы превосходят оружие и вооружённые силы членов федерации, но насколько мощными были их объединённые силы, оценить было сложно. Поэтому он был полон решимости сделать всё возможное, чтобы избежать войны, хотя многие люди в нашей цивилизации и призывали к ней. Одним из них, разумеется, был Люцифер, который утверждал, что война неизбежна, и мы должны нанести первый удар.
Мой отец проигнорировал мнение этих людей и прислушался к мнению более умеренных наших лидеров, которые выступали за дальнейшие переговоры. Иешуа сделал всё для проведения переговоров, включая отказ от нанесения ответного удара, когда вооружённые провокации продолжились. Он направил делегацию к главе противоборствующей стороны и пригласил их императора (чьё имя было Сатана; имя, которое я буду использовать с этого момента, потому что я сталкивался с этим существом во многих последующих воплощениях) в нашу столицу для переговоров, сделав ему весьма щедрое предложение в виде уступок, на которые готов был пойти.
Пока наша делегация была в поездке, имели место дальнейшие провокации, и Сатана использовал это в качестве оправдания отказа покинуть свою штаб-квартиру в такое критическое время. Однако он не закрыл двери для переговоров, ответив, что они могут произойти только в том случае, если Иешуа сам прибудет к нему. Это было явной провокацией, поскольку лидер более сильной стороны не приходит к лидеру той, что слабее, но мой отец всё же попросил всех своих советников высказаться по поводу того, должен ли он принять приглашение, поскольку это казалось единственным способом избежать войны. Большинство из них было «против», но более мирные были «за». Эти советники, как и мой отец, были убеждены, что Сатана был честным и искренним в переговорах человеком.
Я был несколько удивлён тем, что мой дядя не принимает активного участия в переговорах, но заметил, что его аура стала еще более тёмной, чем обычно. В критический момент переговоров я увидел, как мой дядя обменялся взглядом с моим старшим братом, тот встал и заговорил перед советом.
Мой брат сказал, что получил некоторую информацию о том, что Сатана с подозрением относится к нашим намерениям и опасается за свою безопасность. Он сказал, что, зная нас, это, безусловно, нелепо, так как мы держим своё слово. Но можно понять чувства Сатаны, потому что он нас не знает.
Затем он сказал, что, очевидно, можно выдвинуть это же подозрение в отношении Сатаны, а именно, что он задумал заговор против моего отца. Тем не менее мой брат считал, что не может быть, чтобы другая сторона, явно уступающая в военной мощи, фактически осмелилась бы нарушить своё слово, поскольку в случае такого предательства мы