тогда я понял, что надо выходить из глубокой медитации, когда переходишь дорогу, или в других опасных случаях, иначе долго так не протяну.
Я не ощущал себя человеком, сознание было не как у человека, состояние такое, как будто всю жизнь спал и, наконец, проснулся. Я не был в теле, я был во Вселенной, в то же время у меня не было мыслей. Сам процесс мышления проходил совсем по-другому, то есть не было мыслей, не было эмоций. Люди привыкли облекать мысли в слова, если они не облечены в слова, то их не замечают, так как я ни о чем не думал, у меня не было никаких эмоций, то процесс мышления происходил мгновенно, у меня просто сразу возникало знание, знание чего-либо. Если я смотрел на людей, мне не надо было думать или говорить что-то, проговаривать про себя – так-то, так-то, и делать какие-то выводы, я просто сразу знал. На самом деле так происходит у всех людей, но люди привыкли пользоваться умом, который облекает все в слова, все перемалывает. Если это не перемолото, не обличено в слова, люди просто не замечают самой идеи, может и замечают, но очень смутно, на периферии сознания, когда же ум обличит в слова, они начинают знать. Но это гораздо более долгий путь, и на это уходит очень много энергии. А я просто знал, видел и знал. Я был просто существованием, чистым самим по себе. В то время я не мог сказать "я", меня как такового уже не было, я был полностью растворен. Мое восприятие смерти стало другим, она представлялась мне как что-то прекрасное, самое прекрасное в моей жизни. Я ощущал ее рядом и ждал как любимую невесту. Я думал просто с блаженством о том времени, когда я покину эту оболочку. В то время я был готов умереть в любой момент. В любую секунду я был готов умереть, я чувствовал, что мое сознание не прервется ни на секунду, даже если меня собьет машина. У меня было настолько стабильное сознание, которое не нарушалось ни мыслями, ни эмоциями – ни моими, ни чужими, что когда я ехал в троллейбусе, и меня могли задеть, ударить, нечаянно или специально, продвигаясь в толпе, у меня не возникало ни то, что эмоции, а даже отблеска какой-то эмоции или тени какой-то мысли. Я был стабилен, как сама вселенная. Поэтому я чувствовал, что если умру, сознание не прервется ни на секунду.
В то же время у меня появилось непрерывное сознание. Когда я ложился спать, проведя целый день в медитации, наполненный энергией и расширенный на всю вселенную… я ложился, и так как я был в медитации, то не мог заснуть, но у меня была фиксированная идея, что спать надо восемь часов, поэтому я выходил из медитации, выходил из энергии и возвращался в свое тело. Медитация прекращалась, и на меня сразу, со всех сторон, набрасывались мысли, я чувствовал, что эти мысли были не мои. Было такое ощущение, что мысли в доме, в котором я живу, в городе, в котором я живу, все мысли всех людей копошатся в моей голове, они накидывались как агрессивные крысы. Ум настигал упущенное за целый день молчания и тишины. Такое было ощущение. Я закрывал глаза, расслаблялся, и не было никакого перехода от бодрствования ко сну. Я помнил всё досконально, от самого начала, как лег,