обморок. Она была вся бледно-зеленая, и пульс едва прослушивался. Давай сходим в больницу и убедимся в твоей правоте. Если она меня провела, я обещаю больше никогда над ней не подшучивать.
– Хорошо. А если прав ты?
– Ты сама, не упоминая моего имени, расскажешь шефу, что она в больнице.
Я была уверена в своей правоте, поэтому согласилась. И вечером мы поплелись в больницу скорой помощи. Основные надежды возлагались на то, что вызов на дом обязательно фиксируется. А значит, можно будет установить бригаду медиков, которая выезжала к больному. Они-то и смогут успокоить мои сомнения и Костину совесть
.
– Да, – подтвердила пожилая женщина-регистратор – вызов был. Но поступала ли пациентка в больницу, или ей оказали помощь на дому, я вам сказать не могу. Вам следует поинтересоваться в приемном покое.
– А там не могли забыть ее зарегистрировать? – поинтересовался Костя.
Женщина засмеялась.
– Вы шутите? Это же человек, а не зонтик.
– А вы не могли бы нам сказать, кто ездил на вызов?
– Вам это не поможет. Бригада сейчас выходная. Поинтересуйтесь через пару дней.
Мы были разочарованы. В приемном покое нам уже на дверь указывали.
– Ты говорила, что уже лежала в этой больнице, – бросил Костя пробный камень.
– Ну, и что?
– Может, ты кого-нибудь из врачей знаешь? Ему-то, точно в справке не откажут.
Кое-кого из врачей я, конечно, знала. И не могу сказать, что это знакомство было приятным как для меня, так и для врача. Но снова возвращаться в больницу через пару дней по темному холодному городу после рабочего дня не хотелось. Ладно. Я переживу эту встречу. Надеюсь, и мой бывший лечащий врач-травматолог, Владимир Александрович Ковальский особого потрясения не испытает. Костя остался в приемном покое. А я через пару минут уже пробиралась по бледно-зеленым коридорам в знакомую мне палату.
Здесь ничего не изменилось с тех пор, как я с сотрясением мозга и множественными ушибами была одной из обычных обитателей этой палаты – неподвижных мумий, обмотанных белыми бинтами и закованных в гипс.
– Боже мой! Знакомый затылок! – раздался за моей спиной знакомый суховатый голос.
Я обернулась.
– Глаза меня не обманули. Полина Агрест, – я должен был это ожидать. День с самого утра был исключительно неудачным.
Его насмешливый взгляд скользнул по моему лицу.
– Итак, чем обязан? Судя по вашему внешнему виду, лично вам моя профессиональная помощь не нужна.
Он за год почти не изменился. Такой же худощавый, с усталыми серыми глазами и немного взъерошенными русыми волосами. Может, только еще немного похудел.
Я почему-то заволновалась и поторопилась объяснить ситуацию. В палате было так тихо, что можно было ощущать, как три мумии на кроватях напряженно вслушиваются в мой шепот. Только глаза поблескивали из-под бинтов. Для них это было редкое развлечение в бесконечной скуке неподвижности.
– …Вы