ко мне спину, да как еще нагло!
Клеонт. За такое вероломство нет достойного наказания!
Ковьель. За такое бесстыдство тысячи оплеух мало!
Клеонт. И не заикайся мне о ней, прошу тебя…
Ковьель. Мне о ней заикаться, сударь?.. Боже меня упаси!
Клеонт. Никаких просьб за нее, никаких оправданий, слышишь?..
Ковьель. Не извольте беспокоиться…
Клеонт. Нет, видишь ли, что бы ты ни говорил – все это будет ни к чему…
Ковьель. Да у меня этого и в мыслях нет!
Ковьель. Пусть она не надеется на прощение: между нами все кончено…
Ковьель. Так ей и надо!
Клеонт. Может быть, она имеет виды на его сиятельство, с которым все они теперь носятся; захотелось в графини – дело ясное… Но я должен предупредить ее в измене – этого требует моя честь… Я так же отвернусь от нее, как она от меня отвернулась, чтобы не дать ей никакого преимущества над собой…
Ковьель. Превосходно сказано! Я всей душой сочувствую вам…
Клеонт. Так помоги же мне! Я решил потушить в сердце последнюю искру любви к ней, чтобы не осталось и следа прежнего чувства, – поддержи меня в этом решении. Заклинаю тебя, говори мне про нее все дурное, что только можешь придумать; рисуй мне ее в самом гнусном, в самом омерзительном виде, постоянно тверди мне о ее недостатках так, чтобы она окончательно опротивела мне…
Ковьель. Да что в ней, сударь, хорошего-то? Ломается, кривляется – эка находка, подумаешь! Смазливая девчонка, и больше ничего – так я смотрю на нее… Да я вам хоть сейчас целую сотню представлю куда лучше ее… Глаза маленькие – вот уж первое…
Клеонт. Глаза у нее невелики, правда, но сколько в них огня, сколько блеска, как они ласкают, как нежат! Только одни такие глаза и есть во всем мире!..
Ковьель. Рот большой…
Клеонт. Да, но, по своей прелести, единственный – так и манит к поцелую! Восхитительный ротик, очаровательный ротик!
Ковьель. Ростом не вышла…
Клеонт. Положим; зато легка, как птичка, и сложена на диво!
Ковьель. Держит себя так, будто ни до чего ей дела нет…
Клеонт. Верно; но как мило это у нее выходит!
Ковьель. Насчет ума…
Клеонт. Ах, Ковьель, если бы ты знал, какой тонкий, изощренный ум!
Ковьель. Насчет разговора…
Клеонт. Разговор прелестный!
Ковьель. Напускает на себя степенность…
Клеонт. А тебе хотелось бы, чтобы она только и делала, что прыгала да хохотала?.. Есть ли на свете что-нибудь несноснее тех женщин, которые вечно смеются – и кстати и некстати!
Ковьель. Наконец, капризна, уж так-то капризна, что я и не знаю!
Клеонт. О, против этого я не спорю, но хорошенькой женщине все идет, от хорошенькой женщины все стерпишь…
Ковьель. Ну теперь для меня ясно: не разлюбить вам ее вовеки…
Клеонт. Не разлюбить? Мне?.. Тогда лучше умереть! Я буду ненавидеть ее так же страстно, как страстно любил…
Ковьель.