аэродрома. Это были, конечно, не дедушка с внучкой, а Карабас с лисой.
Утреннее солнце сияло в бледно-голубом небе. Крыши ангаров отливали серебром, крылья самолетов – золотом. А вдали в голубом тумане виднелись золотистые шпили городских башен.
Светло было в Ленинграде.
Светло и просторно.
Над воротами аэродрома реяли красные флаги, легкие и яркие, как лепестки гвоздики.
Вдруг Карабас остановился, выронил чемодан с червонцами и снова зашатался.
– Ну чего еще? – спросила лиса.
– Не могу идти, лиса. Просто невмоготу мне – до чего светло! Глаза так и режет! – прохныкал Карабас и вытер глаза рукавом.
– А вы нахлобучьте шляпу пониже! – сказала лиса. – Удивляюсь я вам, синьор Карабас. Кто вас просил ехать в Ленинград? А уж если приехали – терпите. То ли еще будет? Думаете, мне приятно носить на мордочке эту противную розовую маску? Я же терплю.
Она выпростала ручку в зеленой перчатке и поправила свое розовое личико. Оно было картонное. Карабас засопел и поплелся за ней следом.
Глава девятая. О том, как два странных путешественника искали приюта
Карабасу было тошно. Он привык к тесноте старых домов, к вони и грязи кривых переулков у себя на родине. Там ему было уютно. А здесь были просторные улицы, прямые, как стрела. Дома на них были светлые и стройные. Если и встречались где-нибудь на дороге мусорная куча или сломанный столб, они, казалось, говорили прохожему: «Мы здесь случайно. Мы ненадолго. Завтра нас уберут, и вы нас больше не увидите. Прощайте!»
А люди? Они шли по улице бодро и весело. Они держали головы прямо. Никто не сгибался в поклонах перед Карабасом, не бледнел от страха, не прятался в подворотни. Обидно было Карабасу смотреть на таких людей! А вот из-за угла ему навстречу вышли двое детей – мальчик и девочка – с сумками в руках. Мальчик взглянул на Карабаса и засмеялся:
– Смотри, Катя, какой бородач! Настоящий Карабас!
Сестренка дернула его за рукав:
– Да тише ты, глупый! Старичок может обидеться!
И они быстро прошли мимо.
Карабас повеселел и погладил свою косматую бороду.
– Однако здесь про меня слышали! Меня знают, меня уважают!
– Уважают? – фыркнула лиса. – Не поздоровится вам от такого уважения!
– Это почему же? – обиделся Карабас.
– Давно сказано: добрая слава лежит, а худая бежит. Полюбуйтесь-ка на тот плакат. Вон, на заборе! Кто там нарисован?
Карабас взглянул на забор и обомлел. На плакате был нарисован он сам – во весь рост! Да какой страшный, какой противный! Выкатив глаза, он злобно рвал свою бороду, а Буратино скакал перед ним и показывал ему длинный-предлинный нос! На плакате было написано:
СМОТРИТЕ ФИЛЬМ ПО СКАЗКЕ
А.Н. ТОЛСТОГО
«ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК,
ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО»
Карабас сначала попятился, потом заревел, как бык, и ринулся вперед. Он хотел сорвать обидный плакат, растоптать его ногами, изодрать в клочки! Но лиса оттащила его прочь.
– Вы в своем уме? Не подходите