лесу! Посмотри, разве он не хорош собой? Разве не волнительно думать о всех тех опасностях, страхе и бедствиях мира вне леса, которые он преодолел, чтобы дойти до нашей блаженной земли, чтобы поселиться здесь под одной крышей со своей госпожой и её служанкой? А ты, мой оруженосец, посмотри на эту красивую, стройную девушку и скажи, нравится ли она тебе? Разве есть что-нибудь более милое в этом одиноком месте?
На лице дамы сияла искренняя добрая улыбка, лицо Вальтера также не выражало всей его внутренней борьбы, хотя и сложно ему было не смотреть на любимую девушку, а сама девушка настолько владела собой, что нельзя было и заподозрить, что на её лице отражаются ложные чувства. Служанка стояла со скромным, но счастливым видом, слегка улыбаясь, краснея, опустив глаза, словно смущаясь красивого незнакомого юноши.
Дама взглянула на неё мягко и сказала:
– Подойди, дитя, не бойся этого честного и свободного человека. Он сам, похоже, немного боится тебя и уж точно боится меня. Боится, впрочем, как любой мужчина.
С этими словами она взяла служанку за руку, притянула к себе и прижала к своей груди, поцеловав в щёки и в губы, затем слегка расшнуровала платье, оголив одно плечо, и приподняла юбку девушки так, чтобы видны были ноги, обратившись затем к Вальтеру:
– Посмотри сюда, мой оруженосец! Какая замечательная вещица обитает среди наших грубых дубов! Что ты смотришь на железное кольцо на её ноге? Это всего лишь знак того, что она моя, и я не могу без неё.
Дама, взяв служанку за плечи, развернула её, будто шутя, и сказала:
– Теперь иди и приведи сюда наших серых борзых. Нам предстоит вернуться с добычей, чтобы не угощать этого славного воина хлебом да мёдом.
Служанка ушла, стараясь не оглядываться на Вальтера, как ему показалось. Сам же юноша стоял в сильном замешательстве: он был смущён как чистосердечной добротой этой благородной дамы, так и тем, что по-новому взглянул на красоту девушки, которую только и жаждал увидеть с тех самых пор, как впервые переступил порог этого дома. И само это ожидание, и то, что случилось во время него, казалось ему теперь лишь страшным сном.
Вальтер стоял, думая обо всём этом и глядя перед собой в одну точку, как вдруг дама прервала его размышления, рассмеявшись ему в лицо и коснувшись его руки со словами:
– Что ж, оруженосец, разве теперь, когда ты увидел мою служанку, ты не остался бы дома ради возможности поговорить с ней? Только помни слово, которое ты дал мне сегодня! И ради тебя скажу ещё одно, пока её нет с нами. Я прежде всего хотела теперь удалить тебя из дома, потому что есть и другие глаза, и довольно привлекательные глаза, что смотрят на мою белолокотную служанку! И кто знает, не обнажатся ли мечи, если я не буду более внимательной и не уберегу своего оруженосца от всякого пылкого желания?
Сказав это, дама сделала шаг в сторону, и Вальтеру стал виден орешник. Ему вдруг показалось, что он снова заметил то изжелта-коричневое, полное злобы существо, ползущее под ветвями деревьев, а обернувшись на даму