которые я не могла исправить, я старалась это принять. Найти что-то радостное и окунуться в приятные занятия. Прямо с душой, глубоко. Просто побыть в хорошем состоянии подольше, ведь так легче к нему привыкнуть. Ну хотя бы на минуту представить себе что-то хорошее, иногда помогает даже это. Я стала учиться наивной детской вере в то, что все будет хорошо. А когда тревога одолевала меня, я начинала активно действовать. Исправлять конкретную ситуацию. Если именно эту ситуацию я не могла изменить, то все равно действовала в какой-то другой сфере. В работе, например. Действие успокаивает и приносит полезные плоды. Я внушала себе, что я – идеальная женщина, он – идеальный мужчина, у нас идеальные отношения. Я старалась видеть все именно в таком свете. Думать о том, что все к тому и идет. Это помогало не срываться на мысленные упреки, и отношения заметно улучшались. Я все больше успокаивалась. Виктор вскоре почувствовал, что дело плохо.
– Ты неестественно сдерживаешь себя – сказал он однажды. В его голосе чувствовались тревожные нотки.
– Это как? – спросила я.
– Ну… Ты никогда не закатываешь истерики.
– Истерики? Какие истерики? Я невинно распахнула глаза.
А сама в этот момент вспомнила… Иногда, когда Виктор пропадал, меня начинало штормить. В такие моменты я была почти уверена, что у него есть другая женщина. Я громко рыдала в подушку, потом с изумлением смотрела на мокрое пятно на наволочке. Оно было неестественно огромным. Общение с трудным Виктором все больше тренировало мою выдержку и чувство собственного достоинства, веру в себя как образец женской привлекательности. Но в борьбе с таким целенаправленным воздействием со стороны Виктора этого было недостаточно.
Изо дня в день я оттачивала мастерство общения с этим абъюзером. Настал такой момент, когда я научилась обходиться без помощи тети Гали. Я чувствовала, что Виктора что-то мучает. Он тоже на месте не сидел. Судя по всему, он решил спровоцировать меня на более глубокие эмоции. Теперь между нами была какая-то безумная страсть. Глубокая любовь. Виктор с размаху швырял меня в какие-то совершенно невероятные эмоции. А что, если я не выплыву? Может, выйти из этого фейерверка чувств, пока я окончательно не потеряла самоконтроль от страсти? Как я буду жить, если эти отношения закончатся? После такой бури эмоций я совсем не смогу обходиться без Виктора, это просто невозможно. Струсить, отключить чувства, отказаться от любви… Нет, не на ту напал. Я – достойная женщина. И у меня все будет хорошо. Я умею меняться. Я пройду это все, до конца.
Виктор становился все более нервозным. Чтобы держать меня на привязи чувств, ему самому приходилось погружаться в пучину страсти, накалять обстановку. Иначе у него ничего бы не вышло. Шло время, он привязывался ко мне все крепче. Он надеялся, что финал будет точно таким же, как с другими женщинами. Ведь наверняка это всегда срабатывало, снова и снова. Но сейчас, похоже, его душу все больше охватывал страх потери контроля над ситуацией.
Иногда