грубо командует мне бугай. – На выход.
Я не рискую противиться, поэтому распахиваю дверцу и выхожу на прохладный вечерний воздух.
Не помню, чтобы в городе было так холодно.
– В дом пошла! – меня подталкивают в спину, указывая направление движения.
Кровь стынет в жилах. В груди все чувства на разрыв.
Озираюсь по сторонам в поисках помощи. Это происходит само собой, ведь ясно же, как белый день, что никто из подчиненных Алаева мне не поможет. Даже не попытаются.
А эти верзилы, вооруженные до зубов, и вовсе на части разорвут, даже глазом не моргнут.
Раздавят, как букашку и не вспомнят.
Каждый шаг дается с трудом. Ноги наливаются тяжестью.
Я будто иду на собственную казнь, в то место, где меня неумолимо ждет погибель.
Все чувства смешиваются, оголяя нервы.
Сердце в груди отбивает болезненные удары, которые я слышу в ушах.
Внутри дом оказывается таким же огромным, как и снаружи.
Понятия не имею, зачем одному человеку такие хоромы.
Хотя… человек ли Алаев? Очень сомневаюсь.
Несмотря на наличие мебели, помещения кажутся какими-то пустыми. Нет уюта. Нет ощущения дома. Вроде убрано, ухожено, но глаз не радует совсем.
Быть может, это и не удивительно, раз хозяина два года не было в стране. А, может, он только построил эту махину и попросту не успел обжиться.
Да, какая, к черту, разница, как выглядит моя тюрьма?
Меня провожают в комнату на втором этаже.
Провожатый раскрывает передо мной дверь и грубо заталкивает в помещение. Я едва удерживаюсь на ногах, чтобы не упасть.
Позади слышу сдавленный смешок, а после мужчина произносит:
– Сиди смирно. Не рыпайся, – глухой, но жесткий голос звучит с угрозой.
После горилла скрывается за дверью. Он больше ничего не говорит, и я не знаю, чего ждать.
К тому же, я не слышала шума поворачивающегося замка.
Вероятно, это сделано специально, чтобы проверить меня, посмотреть, рискну ли сбежать.
И я бы рискнула. Только куда?
По пути я наглядно усвоила, что сбежать просто так, без подготовки, без мало-мальски продуманного плана не получится. Это будет равносильно смерти. Это будет приговором для моей сестры.
Поэтому нужно быть умнее. Не рубить с плеча. Не горячиться. Сохранять трезвость рассудка.
И пока получается плохо. Все чувства вывернулись наружу. Они пугают, сдавливают, рвут на куски.
Неведение душит хуже страха. А тишина давит на уши.
В окружающем пространстве даже зацепиться не за что. Ничто не привлекает внимание.
Вокруг такая же пустая комната, как и все. Безликая и чужая.
И весь дом точно мертв. Ни звука. Ни шороха. От этого становится еще больше страшно.
Глава 6
Ризван
Я возвращаюсь в город спустя два года отсутствия.
Это была вынужденная поездка. Временная.
Но тот, кто решил, установить в городе новые порядки – сдохнет.
Тот, кто решил