гладиаторы и Юлиан смотрели на Центуриона с примесью удивления и непонимания в глазах.
– Всё верно. Вы пятеро – лучшие воины арены во всей Империи. Никто не сравнится с вами. И вы обучите рабов искусству боя так, как вы это умеете.
– А почему бы этим не заняться солдатам? – спросил Юлиан.
– Да, – переспросили бойцы, – почему?
– Потому что наш враг владеет теми же приёмами боя, что и мы. И если мы обучим рабов драться, как мы, враг будет готов к бою с ними. И, учитывая его численное превосходство, у нас не останется и шанса. Поэтому, нам нужны бойцы, биться с которыми враг не готов. Это – наш единственный шанс дать отпор.
– Звучит как бред, – проворчал Герадот.
– А с чего ты взял, что мы будем их тренировать? – спросил Гораций.
– Потому что иначе они умрут в бою без шанса на спасение.
– А нам-то что?
– Только подумайте. Благодаря вам пятерым может быть спасена сотня людей, чьи жизни и так были изломаны рабством.
– Вот именно, – проворчал Герадот, – лучше смерть, чем рабская жизнь.
– Любая жизнь лучше, чем смерть. Но ты отчасти прав. Поэтому, я дам каждому из вас свободу. И каждому из ваших учеников, через год.
– По-твоему это шутки?! – вдруг вспылил Герадот.
Он вскочил с места и сжал кулаки.
– По-твоему ты вот так запросто имеешь право распоряжаться нами, как личными вещами?! Решать за нас?! Да пошёл ты к чёрту!
Он плюнул Центуриону под ноги и ушёл в другой конец шатра.
– Так вот, – продолжил Центурион, не обращая внимания на выходку бойца арены, – через год вы станете свободными людьми. И они тоже, если доживут. И только вы можете им в этом помочь, а я затем помогу вам всем. По рукам?
Воцарилось молчание. Гладиаторы молча переглядывались и пожимали плечами. В конце концов Гораций ответил за всех:
– Я и представить не мог, на какую грязную игру способны имперские солдаты. Ладно! Мы согласны, но при одном условии.
– Каком?
– К нам не будут относиться как к рабам.
Центурион облегчённо выдохнул и улыбнулся.
– Само-собой, – сказал он, – вы же теперь воины Империи.
Уладив вопрос с гладиаторами, Центурион и Юлиан вернулись на прежнее место. Они долго стояли молча, наблюдая за работами, пока Советник, наконец, не произнёс:
– Я поражён. Правда. Никогда бы не подумал, что ты способен на… такое. Тебе самое место в парламентской палате.
– Ну уж нет, – усмехнулся Центурион, – если честно, я и сам не ожидал от себя такого. Но выбора нет и приходится действовать по ситуац… А это ещё что?!
Внимание Центуриона привлекла большая группа людей, уверенно вошедших на территорию порта и двигающихся прямиком к нему с Юлианом.
– Не может быть! – воскликнул Центурион и побежал навстречу группе.
Та остановилась и вперёд вышел Маркус, сияя своей широченной улыбкой.
– Ты же не думал, что я отпущу тебя одного, и отдам тебе всю славу просто так?! – пробасил он, подбежавшему