ты такое мелешь, парень? Рогл не мог быть в этом виноват!
– А ты вообще кто таков будешь? – огрызнулся Ждан, подозрительно окинув его взглядом. – Что-то рожа твоя у меня доверия не вызывает. Паршивая рожа-то.
Зорен вдруг оскалился, но Млада резко дёрнула его за локоть, призывая угомониться. Ещё не хватало, чтобы все вокруг узнали, что он – отец Рогла и предводитель вельдов. Тогда деревенские просто разорвут его на куски и никто не поможет. И остальным достанется так, что мало не покажется. Жрец резко обернулся, и на мгновение в его глазах почудился тот же блеск неистовства, который доводилось видеть раньше. Его ноздри раздувались, а губы гневно кривились. Он рванулся в сторону и чуть подрагивающей рукой откинул волосы от лица вместе с капюшоном. Затем медленно кивнул, мол, успокоился. Только тогда Млада выдохнула и повернулась к сыну старосты.
– Он наш с воеводой спутник – это всё, что тебе нужно знать, Ждан.
Тот недовольно поморщился, продолжая подозрительно коситься на Зорена, а затем оглянулся на других мужчин. Они тоже заметно помрачнели и запереглядывались. Даже воздух от сковавшего всех напряжения как будто раскалился. Ещё немного – и сами догадаются, что здесь к чему.
– Знаешь что, Ждан, – пытаясь примирительно улыбаться, нарушил тугое молчание Хальвдан, – ты лучше расскажи нам всё по порядку. Присесть, что ли, предложи в вашем лагере. Мы ж всё-таки не бродяги какие. И помочь можем в случае чего.
Сын старосты отвёл взгляд, немного поразмышлял, скорее для виду, рассматривая вытоптанный снег между деревьев. И качнул головой в сторону поляны.
– Верно, воевода. В ногах правды нет, пойдём присядем.
Лошадей оставили у границы лагеря вместе с теми, которых смогли увести деревенские из стойл при побеге. Млада мельком оглядела их. Ни одна не годилась на то, чтобы на неё сменить взятую в конюшне. Хотя и та была не ахти. Да и чем дальше, тем меньше оставалось надежды на то, что у Рысей получится снискать хоть какой-то помощи. Им самим не до жиру – быть бы живу. Лагерь выглядел разрозненно и голо. Только кое-где были сооружены навесы, отдалённо напоминающие палатки. В остальном же люди толклись у костров, обустраивались на временном постое кто как мог. Тут же на широком пне разделывали коровью тушу; едва не под ноги Младе шлёпнулся склизкий клубок ещё тёплых кишок. Она спокойно переступила через него, а идущая рядом Ведана брезгливо сморщилась. Можно подумать, никогда не видела, как её благоверный Зорен вспарывал животы людям во время жертвоприношений. Хотя, кто знает, может, он ограждал её от вида этого.
Рыси оглядывали нежданных гостей исподлобья, ещё более недоверчиво, чем сам Ждан, оказавшийся здесь после гибели отца, верно, кем-то вроде вожака. Далеко не все знали в лицо Хальвдана, а уж Младу и подавно. Их недружелюбные взгляды ощутимо впивались в кожу со всех сторон. Везде, где пришлось пройти, гомон стихал, сменялся шепотками или полнейшим молчанием деревенских. Только дети хныкали время от времени или громко спрашивали у взрослых, кто это пришёл. Уж слишком разительно отличались внушительный