идем и просто молчим.
Сейчас мы зайдем в кафе —
Мороженое с карамелью —
Помнишь? Здесь у нас было
Такое веселье —
Переводили тогда —
В школе еще – помнишь?
Строчки из иностранных песен…
Мир не тесен, мир так огромен,
Но только когда мы вместе.
«От твоей любви убегаю…»
От твоей любви убегаю,
Мне в ней одиноко и страшно.
Я в ней чужая, все потерявшая.
Пусть кружат меня трамваи,
Из вчерашнего везут в завтрашнее.
Пусть везут меня по директу
С севера к югу,
Пусть хоть что-то моим останется —
Хотя бы пустая
Скамейка в парке,
На которой ножом нацарапано:
Аня плюс Витя равно вечность.
Ты думаешь, что я бессердечна.
Я знаю. Но мое сердце давно вырезано и отдано псам бродячими,
А теперь там, где было сердце,
Сидит малыш-мальчик.
Он и так осколки сложит
И так составит, а на него из артерий кровь хлещет,
Но он забыл, он не знает,
Как зовут лекарство, что обезболит вампиров слюни.
Это старый мальчик,
А ведь был и он юным.
«Живые льнут к жизни…»
Живые льнут к жизни,
Жизнь – их отчизна,
Ошибки – это лишь проба
Различной пищи,
Живые – яблоки ищут
По своему вкусу.
А мертвые уже отравились уксусом,
им на земле нет хлеба,
Они ищут
Лестницу в небо.
«Теперь всегда, когда дождь…»
Теперь всегда, когда дождь,
Я знаю – это твои шаги.
Ты рядом со мной идешь,
И просто молчишь.
Ведь надо уметь молчать —
Иначе дыхания не услыхать.
И так мы идем вдвоем,
Город вокруг шуршит,
А мы идем и просто молчим.
Сейчас мы зайдем в кафе —
Мороженое с карамелью —
Помнишь? Здесь у нас было
Такое веселье —
Переводили тогда —
В школе еще – помнишь?
Строчки из иностранных песен…
Мир не тесен, мир так огромен,
Но только когда мы вместе.
«Она торопливо его схоронила —…»
Она торопливо его схоронила —
Отдала в руки чужим тело.
Она и при жизни его не хотела,
А после смерти – тем более.
Она его не любила до боли,
Она этой болью делилась с дитями,
Одни дети убежали на волю,
Другие остались жить в яме.
Она и сама не ведала, что творила —
О любви и красоте говорила —
Но всегда рисовала линии —
Бесконечные линии
И уж тем более, за эти линии она и держалась
И между линиями ее было пусто
Так же пусто, как то чувство
Которое любовью она называла.
И только когда его тело —
Выпотрошенное