угораздило? Он жив?
– (Тихо) Честно, не знаю, – отошёл на полшага назад, – но нам лучше уходить. Нас здесь, – бегло осмотрелся, – не было…
– (Испугано) Подожди! – постаралась удержать на месте. – Мы не можем его одного бросить! Нужно хоть что-то сделать!
– (Напряжённо) Я сделал всё что мог, – отвернулся от трупа. – Больше мы ему ничем не поможем. Нужно уходить.
– Давай хотя бы… помощь вызовем? Тут же клиника рядом. Рукой подать.
– Ты что, – пальцем стукнул по своей черепушке, – совсем сдурела? Он же… мёртв, – хладнокровно заявил. – Нужно живо уходить отсюда, пока нас не заметили, – схватил за руку. – Не хватало ещё, чтобы смерть его на нас списали… Вот бы выдался денёк…
– Но это же неправильно…
– Знаешь, вот лично я, не хочу, чтобы ты мне в камеру подачки носила. Не хватало нам ещё увеличить и до того сильный приток безотцовщины… И так… дофига… всего… (Настойчиво) Идём… Ты мне, веришь?
– (Испуганно) …Верю.
– Тогда пошли, – насильственно потянул за собой.
Резкими шагами, его доводы уводили прочь от пансионата. Не прошли и с десяток шагов, как совесть неуместно взыграла.
– Стой! – резко остановилась, разорвав узы. – Я не могу так! Мы даже не проверили, дышит ли он. Мы не можем его так просто бросить! Нужно как-то не знаю… – нервно взмахнула, – дотащить. Тут же совсем близко!
– Ты что, с ума сошла? – легонько встрянул за плечо. – Он же покойник! Ты сама посмотри, посмотри, – пальцем ткнул на бледное тело. – Он весь утыкан трупными пятнами. Он умер дорогая, очнись! Он бледен как труп, а этот тёмный шлейф… Я не врач конечно, но живые люди так точно не выглядят. Идём лучше. Нам лишние проблемы совершенно не к чему. Подумай лучше о ребёнке.
– (Испуганно) Я поняла, поняла… но разве он может так быстро… Ты же мог случайно ошибиться… Может это… – осмотрелась по сторонам, – болезнь такая. Откуда нам знать?! Нужно обязательно вернуться и проверить. Я верю, что он жив! (Нервно) Давай, хотя бы сообщим о находке? Это же совсем просто сделать.
– Очнись дорогая! – ещё сильнее её встряхнул. – Очнись!.. (Спокойно) Ты что, не понимаешь, на что мы наткнулись? Этот парень… Он… Посмотри, как он одет, – краешком глаза посмотрел назад. – Эта форма нашей академии. Знаешь, чьи дети там учиться? Знаешь? Ну конечно знаешь. Как минимум детки граждан. Вот именно, что минимум. В основном – это отпрыски успешных и богатых людей. Им не составит особого труда на нас списать все его болячки и увечья. Увы дорогая, но мы ничего не докажем. Ничего. Из-за какой-то глупости мы можем лишиться всего… Ты только представь, на что способно родительское сердце, если они узнают, что мы были здесь и не помогли… Давай лучше пойдём. От нас ничего не зависит. Если будем стоять так и дальше, сделаем себе только хуже… Ну ладно, тебе, – легонько потянул за руку. – Пошли.
– (Надрывно) Но это же неправильно оставлять его тут… Он же умрёт!
– Дорогая… – тяжело вдохнул. – Хуже всего