сердце кольнуло. Не то от обиды за такое отношение к памяти матери, не то от чувства вины – сама-то не лучше. Сбежала при первой же возможности подальше от всего, что причиняло боль.
Голова закружилась, грудь сдавило так, будто душил кто-то. А мысли снова вернулись к Нику.
Одна за другой от живота к горлу покатились нарастающие волны тошноты. Приступов паники с Мэгги не случалось уже больше года, но она все еще помнила это беспомощное состояние всеобъемлющего ужаса на грани реальности и полузабытья. На этот раз что-то изменилось. Несмотря на то, что чашка в ее руках все еще оставалась теплой, пальцы заледенели. Воздух наполнился влагой с нотками затхлости стоячей воды и сладковатым ароматом смерти. Мэгги поежилась.
– Тыковка? – заволновался Стив, шагнув к дочери. – Ты в порядке?
С ответом Мэгги медлила. Прямо за спиной отца в воздухе прорисовались знакомые очертания гибкой девичьей фигуры в старинном платье. В дневном свете призрак был почти невидим, но она кожей ощущала его присутствие.
– Маргарита Грин, – радостно поприветствовала ее Элизабет. – Как здорово, что мы снова встретились!
Мэгги не моргая смотрела на стену, не в силах скрыть свои эмоции, основной из которых был страх. Страх окончательно сойти с ума.
– Тыковка, куда ты смотришь? – озабоченно поинтересовался Стив, оглядываясь по сторонам и подтверждая теорию, что Элизабет видит и слышит только она.
– Никуда. Задумалась просто, – соврала Мэгги, цепляясь за остатки самообладания. – С пекарней я разберусь. Мне надо увидеть Рори! Срочно!
– Срочно? Вот те раз, – Стив почесал затылок. – Даже не думай сбежать с этим пронырой в Вегас! – пробасил он вслед убегающей дочери, но Мэгги уже не слушала.
Одно дело – увидеть привидение недалеко от заброшенного проклятого дома, и совсем иное, когда оно является к тебе с ответным визитом. Это слишком уж напоминало дурацкие фильмы ужасов, где героев губит их собственное любопытство. Но больше, чем призрака, Мэгги испугалась того, что окончательно и бесповоротно сошла с ума. А Рори был единственной ниточкой, что удерживала ее от истерики. Он тоже видел. Чувствовал. Он верит в эту чертовщину и непременно поможет.
Вставить ключ в замок зажигания удалось лишь с третьей попытки: руки дрожали, как у заправского алкоголика, но мало кто мог сравниться с Мэгги Грин в упрямстве. Врач много раз предупреждал, что садиться за руль во время приступа нельзя. Слишком опасно. Однако страх полностью блокировал инстинкт самосохранения, гоня несчастную девушку прочь. Бежать куда глаза глядят! Так долго, как сможет. Мэгги судорожно пыталась завести пикап, но каждый раз, чихая, мотор глох. Прямо как вчера вечером у чертового дома.
– Маргарита, ты уверена, что можешь управлять этой повозкой? – холодная ладонь едва дотронулась до руки Мэгги, оставив влажный след.
Черт, черт, черт!
– Господь пастырь мой… – зашептала Мэгги, отдернув руку и зажмурясь.
– А! – радостно воскликнула