буксируемой машины.
Проснулся от настойчивого стука по стеклу. Дед будил меня, оповещая о прибытии в станицу. Точнее даже, к мощным воротам в высоком деревянном заборе, за которым, как выяснилось, находилось семейное гнездовье Митиано – бревенчатый сруб, обозвать который избой язык не поворачивался. Скорее, это можно было назвать теремом. Добротно сложенное здание в два этажа и ещё несколько хозяйственных пристроек.
Неплохо живут эти красномордые. Если только, конечно, жилища у остальных такие же. А то, может, это местных кулаков резиденция, а все прочие жители в халупах-развалюшках ютятся и прозябают.
Но нет, после того, как я помог вытащить из машины и занести в дом раненого, с чистой совестью передав его родственникам, а те отправили шебутного босоногого мальца за бабкой-знахаркой, наша конная процессия отправилась дальше. И я сумел убедиться, что в станице народ живёт не бедствуя, а вполне себе даже припеваючи. Правда, чтобы понять это, пришлось вновь пересесть на коня. Потому как высокие деревянные заборы, огораживающие все до одного участки, не давали ничего рассмотреть из окон автомобиля.
К тому же желание сидеть в машине у меня напрочь отбивал сильный запах крови, набежавшей из Митиано и испортившей салон. Отмывать всё это бесполезно. Только выбрасывать. Причём вместе с машиной. Мы ж не зря её на буксире тащили. Бензобак и впрямь оказался пробитым, и потеря горючего не оставляла другого выбора. Смогут ли местные умельцы залатать дыру, и найду ли я потом подходящее топливо – не известно. Но почему-то казалось, что вряд ли. Бензоколонкой в станице даже и не пахло.
– С возвращением вас, храбрые воины! – гостеприимно распахнув объятия, весьма пафосно поприветствовал нас пожилой и довольно полный человек. Стоял он на высоком резном крыльце такого же, как и все здесь, деревянного особняка, до которого мы, проехав практически через всё поселение, наконец-то добрались.
Забавный типчик. Лет за пятьдесят, немного взлохмаченная тёмная шевелюра, распахнутый и гордо демонстрирующий солидное пузо длинный зелёный камзол поверх белой сорочки, расстёгнутой чуть ли не до пупа. Короткие тёмно-коричневые бриджи. Высокие светлые гетры и кожаные тупоносые туфли с большими блестящими металлическими пряжками вместо шнурков.
Удостовериться в том, что это обычный человек, удалось, лишь поднявшись на крыльцо вслед за старым орком. Хоть и была рожа этого радостно встречающего нас товарища почти такой же красной, как у деда, но относительно невысокий рост, нормальные ровные зубы и вполне привычные черты лица однозначно указывали на принадлежность индивидуума к человеческой породе. А краснота кожи, скорее всего, являлась следствием неумеренного потребления горячительных напитков. Встретившим нас амбре легко можно было сбить с ног подошедшего слишком близко и неготового к перегарной атаке собеседника.
Но дед, видимо, к такому был привычен. Да и меня подобным не удивить. Тот же Марат бывало «радовал» периодическими запоями