Вроде как это было допустимо.
Однако госпожа Калас на меня не среагировала никак. Даже очки не перенаправила.
– Чудесная сегодня погода, – продолжал я. – Птички…
– Ямос! – перебила меня невоспитанная госпожа Калас. – Ты что, забыл, как нужно вести себя с матерью?
Ямос забыл вообще всё. Впрочем, я охотно верил, что в голове у него в этот момент происходит бурная деятельность.
– Птички в этих широтах – просто неимоверные, – заявил я. – Особенно куропатки.
– Молодой человек, я не с вами разговариваю, – удостоили меня, наконец, хоть чего-то. – Ступайте своей дорогой.
– Ею и ступаю, досточтимая госпожа! И дорога моя привела меня к дверям комнаты моей, кои вы изволили заступить. Потому-то я и пытаюсь скрасить неловкую паузу беседой – уж как умею.
Госпожа Калас позеленела от ярости. Зыркнула на меня, на Ямоса.
– Сын! Что это означает? Ты делишь жилище с каким-то безродным?!
– Это мой друг, – прорезался, наконец, робкий голосок у Ямоса. – Его зовут…
– Его имя не имеет ни малейшего значения, – отрезала госпожа Калас. – Оно исчезнет сразу после его смерти и не сохранится ни в одной летописи, в отличие от нашего имени. Неужели в твоём возрасте тебя нужно учить выбирать правильных друзей, Ямос? Я чувствую, у нас с тобой будет очень долгий разговор!
Экая самоуверенность. Впрочем, она права: несмотря на всю мою важность для кланов, миссия моя останется тайной тайн во тьме веков. Но ведь с другой стороны я могу доковыряться до Дамонта и потребовать ответить за базар: позволить мне основать собственный род. А могу и проще – заключить магический брак с Авеллой. Вообще, я много чего могу, но это надо стараться, время тратить. А у меня пока дело.
– Я вам не помешаю, – сказал я, надвигаясь на госпожу Калас. – Только сумку кину – и свалю. Так и так хотел потренироваться.
Дама подвинулась исключительно из брезгливости – чтоб я даже прикосновением своей безродности не замарал её родовитость. Я положил руку на стену, призвал печать…
– Мама, ты не должна так говорить с моими друзьями! – Ямос решил начать хоть с чего-то, набрать обороты перед главной темой дня. – Он меня знаешь, сколько раз выручал?
– Наслышана. Это ведь он купил тебе рабыню вместо того раба, которого ты умудрился потерять? Вы, может, на пару её использовали? Тут бы ещё разобраться, от кого она…
Это уже было через край. Я опасался, что Ямос сейчас взорвётся, и заторопился. Семейные разборки – это семейные разборки. Лучше в них не лезть. Опять же, Ямос – парень взрослый, разберётся как-нибудь. Да и не лупит же его мать, как Тарлинис – Авеллу.
И всё же, как ни торопился, бдительности я в этот раз не утратил. Лишь только дверь раскрылась, «паучье чутьё» завопило об опасности, и я резким кувырком вкатился внутрь, пропуская над собой палку. Послышался звонкий удар.
– Уб… ила, – растерянно сказала Тавреси.
Я вскочил на ноги. А госпожа Калас, получившая палкой в лоб,