понадобятся.
– Хорошо, – вышла из объятий Хлоя.
– Как тебе мальчики? – не скрывая интереса, блеснула глазами Сирена, шагая по дорожке.
– Вполне ничего, – спокойно ответила Хлоя, любуясь полуночными красотами.
– Ну же, не скромничай, я знаю, что ты можешь сказать больше.
– Ну… Лари мне показался каким-то грубым и, не знаю, агрессивным, что ли, – замешкалась она.
– Это он в шутку, – улыбнулась Сирена, – юмор такой.
– Не знаю, не всем такой юмор понятен. Даже Алекс не всегда смеялся, хоть его и ребёнок рассмешить сможет.
– Может быть, – безразлично кивнула она. – А всё потому, что в детстве связался с плохой компанией. Он сам говорил, что ему в юношестве часто в голову прилетало от ребят постарше.
– Как бы то ни было, он далеко не дурак, каким себя выставляет.
– Может, ему так больше нравится, – задумалась Сирена, глядя на звёзды, аккуратно шагая в сумрачной мгле.
– Скорее, ему так легче, иначе в очередной раз пострадает его истинная очень ранимая натура, которую он зарыл поглубже, чтобы никто не смог его обидеть… Ах, бедняга, так бы со всей силы и обняла его…
– Это всё здорово, – угрожающе улыбнулась Сирена, – но я тебе по-хорошему советую сбавить обороты, потому что Лари – мой.
– Ах, – тяжело вздохнула Хлоя, наивно посмотрев на Сирену, – я же его у тебя не отбираю, мне просто его искренне жаль…
– Не волнуйся, подруга, я сумею его утешить.
– Дело твоё.
– Чудненько, как хорошо, что мы это выяснили, – радостно прощебетала она, свысока посмотрев на подавленную Хлою.
– Да… но ты же помнишь, почему твои прошлые три попытки не увенчались успехом? Надеюсь с Лари ты не допустишь этого.
– Даже не сомневайся, – коварно оскалилась она. – Что про Алекса скажешь, понравился?
– Что-то в нём есть, но я пока не могу сказать, что…
– Ну вот и вся твоя психология! – радостно воскликнула она. – Я так и знала, что она не работает. И зачем только ты её учила?
– Человек, не знающий любви, будет искать ответы именно там.
– А зачем, если там нет ответов?
– Каждый находит свои ответы.
– Ну и как, нашла?
– Более-менее, – пожала плечами Хлоя.
– Но про Алекса ведь ты ничего не сказала, – злорадно покачала пальцем Сирена.
– Мне просто нужно больше времени… Я не хочу сейчас об этом думать, – нахмурившись покачала головой Хлоя.
6
Внезапно воцарившийся мрак обрёл голос. Тихое, умиротворённое пение птиц начало просачиваться в пустоту. Казалось, она вот-вот оборвётся, увязнет во тьме, но… Музыка, родившаяся вдалеке, стала ближе, громче. Затем ещё. И ещё чуть-чуть. Словно птицы боялись, что их не услышат. Слишком громко! Убаюкивающая мелодия превратилась в пронзительный свист, пробирающийся в самые маленькие клеточки тела, заставляя его зудеть изнутри. Расшатанный нарастающем скрежетом череп, опоясала боль, наступил холод…
Наступил