Римские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках
С тех пор улицу, где они раньше действовали, стали называть Старой Банковской (via dei Banchi Vecchi). В банке, помимо прочего, можно было оставить на хранение деньги, правда без роста процентов. Тем не менее граждане охотно доверяли банку свои сбережения, зная, что в любой момент могут их забрать, предоставив простую расписку.
Жизнь здесь била ключом. Деньги текли рекой из различных источников. Разумеется, поблизости проживали самые прославленные римские куртизанки. Среди них – волнительная Империя, любовница банкира Агостино Киджи. Сам Рафаэль запечатлел ее на Парнасе в образе нимфы Галатеи в росписях виллы Фарнезина, что на улице Лунгара. Эта знаменитейшая из римских жриц любви сумела заманить в свой литературный салон таких высококлассных литераторов, как Маттео Банделло, Пьетро Бембо и Бальдассаре Кастильоне. Ее дом был настолько богат и роскошен, что однажды посол Испании в ожидании, пока его примут, был вынужден плюнуть в лицо одному из собственных слуг, не найдя уголка, где бы он мог удовлетворить эту незначительную нужду.
Говорят, что призрак прекрасной Империи (не столь знаменитый, как другие римские привидения) до сих пор можно встретить бродящим по аллеям виллы Челимонтана. Красавица ищет там свои непогребенные останки, которые поместили было в пышную гробницу в церкви Сан-Грегорио-аль-Челио, но потом выкинули, чтобы предоставить место безвестному канонику.
На прилегающих улицах по преимуществу селились флорентийцы, подвизавшиеся здесь в качестве банкиров и счетоводов. А в доме № 3 жил архитектор Карло Мадерно. Бенвенуто Челлини тоже держал здесь свою мастерскую (он писал: «Мастерскую я держал в Банки, а домик у меня был позади Банки»). В его записках можно найти и следующее: «Мой дом и мастерская выходили спереди на Банки, а сзади возвышались на несколько локтей, потому что приходились со стороны Монте Джордано»[4]. Где-то неподалеку Челлини убил на дуэли своего соперника Помпео. В наши дни в память о великом ювелире здесь появился переулок Челлини (vicolo Cellini). Однако ранее он звался не иначе как «Калабрага» (буквально – «скидайштаны»)… А дело в том, что изначально здесь селились так называемые «рубашечные» или «желтые» куртизанки, девки самого последнего разбора, которым было предписано носить этот цвет. В их числе – Паскуа Падована, Джулия Фиорентина и Анджела Грека, которую прозывали просто «гречаночка». Последней, правда, удалось переменить участь: как вспоминает Пьетро Аретино, благодаря красоте она пробилась в любовницы папского мажордома.
Куртизанки делились на две большие категории. Те, что побогаче, назывались «честными» («honeste»), а победнее – «свечными» («alla candela» или «da lume»), поскольку им выпадало обслуживать клиентов на задворках при свете свечи, отмерявшей время оказания услуг.
Несмотря на наличие в рионе крупной церкви Сан-Джованни-деи-Фьорентини, приходским храмом здесь всегда считали храм Санти-Чельсо-э-Джулиано.
Со ступенек храма зачитывались указы, и однажды именно отсюда было объявлено, что флорентийцам официально разрешается здесь – и только здесь