заливая глаза. Мои многострадальные трусики давно уже вымокли от собственной смазки. А рука непроизвольно потянулась к резинке хлопковых трусиков. Я и не заметила, как моя расклёшенная до колен юбка была безжалостно задрана вверх. Ноги мои широко расставлены в стороны, и я, тяжело дыша, рукой мяла свои прелести. Да что со мной? Я в жизни не позволяла себе такие вольности. Консервативность и скромность – моё всё. А тут такая оказия со мной приключилась. Позже мне будет обязательно стыдно. Но сейчас так жарко, так влажно и так хочется пить. Неужели в этом офисе нет кондиционера? Пить. Я хочу пить. Эта мысль как вирус засела в моей голове.
Моргнув, застыла с открытым ртом. И с недоумением заозиралась. Я находилась в небольшом кабинете. Где стоял обычный светлый офисный стол. Кадка с фикусом находилась рядом со шкафом, забитыми папками. Взгляд зацепился за стены, окрашенные в бежевый цвет. Большое окно и поднятые вверх белые жалюзи. Вот и всё убранство. Никакой роскоши, обычная скромная обстановка, где, судя по всему, трудился менеджер младшей руки.
Услышала всхлип и повернула голову на звук. Справа рядом со мной стоял, глупо разинув рот, лысый мужчина с пивным брюшком. Не первый свежести серый костюм, застиранная белая рубашка и черный галстук, который его явно душил. Указывали на то, что я в кабинете у менеджера младшей руки, о котором ранее думала.
Лицо мужчины было подозрительно красным. У бедолаги явно были проблемы с кожей. Сиплая отдышка и рука возле сердца говорили о его слабеньком здоровье. В районе его ширинки растеклось мокрое пятно. И тут я обратила внимание на свои действия. Одна рука на груди, а вторая пытается одернуть высоко задранную юбку. И что за представление я сейчас устроила? Перед ни в чём неповинным сотрудником. Пришла, называется, на собеседование. Одернув юбку, потупила глазки и тихо прошептала:
– Извините.
Глава 4.
Хозяин кабинета шумно втянул носом воздух, пропитанный ароматом моего и его желания. Мне кажется, я услышала довольное урчание, но, видимо, мне это всего лишь показалось. Мужчина, обогнув стол, тяжело рухнул в кресло. Я из полуприкрытых век тайком наблюдала за ним. Несчастный поднес к своему горлу дрожащую от волнения руку и рывком ослабил тугой узел галстука. Достав из кармана на удивление кипенно-белый носовой платок с витиеватой монограммой А.Д. Толстяк вытер вспотевший от психологических потрясений лоб.
Я за это время так и не подняла глаз на хозяина кабинета. Мне было ужасно стыдно. Щеки и уши нестерпимо пылали. А руки мои нервно подрагивали. Горло сковало спазмом, и я не могла толком ни говорить, ни дышать. Самочувствие было препаршивое. В такой ситуации оказалась впервые. Мне нужно было вскочить со стула и, как испуганный заяц, бежать прочь. Но я лишь тихо сидела и ничего не делала. Чувствовала себя выжитой и разбитой. Такого позора и врагу не пожелаешь! Сидела на жестком стуле и тряслась мелкой дрожью. Я сильно переживала, что меня за такое поведение выгонят взашей. И ведь будут правы! Вела себя, как провинившиеся