сгинул? – уточнила я, наблюдая, как мой собеседник присматривается к следующей монетке.
– Дык, кто ж его знает, – вздохнул он и вытащил из кучки сверкающие десять копеек. – Да токма много нашего роду сгинуло в последнюю седмицу. Мутит кто-то против нас, домовых. Крадет. А кто – неведомо. Вот и балуем мы, чтоб внимание привлечь. Да что с вас, людишков, взять.
Он с досадой махнул рукой в мою сторону. Но я даже не обиделась. Голова была занята совершенно другим.
– Так пропажа вещей, испорченный киносеанс и перепутанные соль с сахаром – это ваших рук дело? – выдала я результаты своих умозаключений.
– А то ж! – с гордостью ответил домовой. – И пропажи все, и путаницы, и зелья да наговоры твои порченые…
– Так это ты, негодяй, мне мешал колдовать? – от возмущения я забыла, что собиралась быть приветливой.
– Кто ж еще? – пожал он плечами, будто бы это было в порядке вещей.
– И зачем? – сердито потребовала я разъяснений.
– Дык ведь затем, – насупился он и, схватив еще пятьдесят копеек, направился к выходу, сердито бросив через плечо: – Толку от вас никакого нетути. Соображалки не хватило даже понять, что к чему. И помочь нам некому.
– Погоди! – остановила я его. – Может, все-таки можно что-то сделать?
– Эх, – горестно вздохнул он. – Была бы Ангелина жива, мы бы к ней на поклон отправились. Уж она то точно бы все справила. А сейчас и пойти-то не к кому.
– Как же не к кому? А я? Я ведь теперь вместо нее.
В ответ домовой рассмеялся.
– Да что ты можешь, баломошка! – воскликнул он и исчез.
Натурально так исчез. Вместе со всей мелочью. Интересно, что он на нее покупать собрался?
Его недоверие было обидным. Я, может, и неопытная ведьма, но ведьма же!
– Видите ли, не могу я! – повторяла я, нервно меря шагами комнату. – Может и могла бы, если бы кое-кто лохматый не мешался и не пакостил! И вообще, помочь могли бы вместо того, чтобы обзываться.
Высказав домовому все, что я о нем думала, я ничуть не успокоилась. Нужно было срочно поговорить с кем-нибудь не таким ранимым и чувствительным. Таким, кого ни одним обидным словом не прошибешь. С кем-то очень самоуверенным и местами даже самовлюбленным. Например, с Демьеном.
Конечно, уже поздний вечер, но у меня важная информация. И вообще, сам он является ко мне в любое время и ничуть при этом не смущается. Так что я быстренько переоделась, поправила прическу, набросила куртку и уже собиралась выйти из дома. Однако у порога пришлось притормозить: одна кроссовка самым загадочным образом исчезла.
– Ну надо же! – нарочито громко произнесла я. – И у меня обувь потерялась… Ни грамма фантазии!
Конечно, мне никто не ответил, но я была уверена, что домовой меня слышит. Покачав головой, я демонстративно достала с полки туфли на каблуках. Приступы неистового шопинга иногда случались и у меня, так что нет ничего удивительного, что в моей скудной коллекции обуви оказалась почти такая же красивая и неудобная пара, как и у Маринки.
Нацепив туфли, я высоко