уж, – согласился кучер, уже заметивший непомерный аппетит волшебника. – А может, я тогда с утра не к повозке, а на рыбалку? И поближе буду – позвать можно, если понадоблюсь, – и еды раздобуду?
– Давай. Если будет еда, вода и тепло, то спешить незачем. Разберемся тут не торопясь, потом починим экипаж – и в город.
Кажется, предстоящая рыбалка наполнила и без того жизнерадостного Пита блаженством. С другой стороны, подумал Скай, а чего ему грустить? Вместо тряски на козлах и ухода за конями, или чем там еще кучер в богатом имении занимается, – свежий воздух, озеро, рыбалка, да еще и приключение, будет о чем девкам рассказать. Особенно если приврать. Потому что если у Ская завтра все пройдет по плану, то рассказывать будет особо нечего. Ну постоял волшебник, посмотрел на дом сурово – дверь и открылась. А все самое интересное обычным взором и не увидишь. Охранные чары – они даже и от волшебника припрятаны, не сразу разглядишь. Что и правильно: какой с них иначе был бы толк?
Ник не сразу понял, что очнулся. Внутри, в небытии, было темно, снаружи тоже царила непроглядная темень. Но там, в небытии, не было боли и холода. А здесь они были. Был леденящий каменный пол, боль во всем теле, особенно сильная на спине. Вырезанные на коже знаки просто огнем горели. Еще был голод. Чудовищный, нечеловеческий голод, терзающий не только живот, но и каждую мышцу, каждую кость, самое сердце. Как будто одержавший его дух вытянул из тела что-то очень нужное. И теперь пустота требовала, чтобы ее заполнили.
Мысль о духе пробудила в нем злость. Остаться здесь и сдохнуть – значит снова проиграть, поддаться поганой твари. Ник попробовал пошевелиться и с удивлением понял, что может. Тело полнилось болью от каждого движения, но все же подчинялось. Ник поднялся на четвереньки и медленно пополз по каменному полу. Найти стену. Потом дверь. Только бы она не оказалась заперта!
Ник смутно помнил, как проклятый дух, из-за которого он оказался здесь, покинул его тело и вошел в другого. Этого другого здесь нет, а значит, есть надежда, что, выходя отсюда, он не запер дверь. Выбраться. Найти еду. Больше сейчас ничего не важно.
Глава четвертая
Выспаться как следует не удалось. То со ржанием и хрипом вскидывалась лошадь, видимо не привыкшая ночевать вне уютной конюшни. То на озере пронзительно вопила какая-то птица, то издали, из леса, доносился тоскливый волчий вой. И сколько ни говори себе, что звери осенней порой сытые, да и далеко, а все равно спится под такой аккомпанемент плохо. Пит, впрочем, знай себе похрапывал и просыпался только на особенно душераздирающие лошадиные хрипы. Бранился тихонько и переворачивался на другой бок.
Лошадь, к удивлению Ская, до утра дожила в полном здравии. Когда помятый волшебник на рассвете вышел из домика освежиться, она потянулась к нему чутким носом, выпрашивая лакомство. Сухарь у Ская в кармане действительно был, но делиться с виновницей своего недосыпа парень не собирался. И даже мстительно показал кобыле кукиш. Лошадка фыркнула и вернулась к жухлой травке.
Пит показал волшебнику