одновременно!
– Действительно, не мог, – согласилась Рита.
Подъехала «Скорая», из которой выскочили два шустрых молодых врача. Несомненно, диспетчер сообщила в полицию о выезде на огнестрельное ранение.
– Кто поедет с ним? – спросил один из эскулапов, когда Павла погрузили на носилки.
– Моя жена! – сказал Каюров, вертя головой в поисках Алины.
Рита не могла позволить этому случиться.
– Не стоит, – сказала она на ухо врачу. – Его жена – слепая, и она пережила сильный стресс. Вряд ли она сумеет поддержать мужа морально, тем более, как я понимаю, ранение не столь серьезно?
– Вы медик? – подозрительно поинтересовался доктор.
– Нет, но я ведь права?
– От таких царапин еще никто не умирал! Пациент – мужик здоровый, так что подлатают его и к вечеру отпустят домой.
– С этим можно не торопиться, – под нос себе произнесла Рита, вызвав удивленный взгляд врача, не понявшего, правильно ли он расслышал ее слова.
Она стояла, глядя вслед удаляющейся «Скорой», когда за спиной раздался срывающийся голос:
– Спасибо!
Рита обернулась. Перед ней стояла Алина. Она ни за кого не держалась. Спина певицы распрямилась, словно она внезапно обрела внутренний стержень.
– Я просто не могла… не могла поехать с ним!
– Понимаю, – мягко сказала Рита, кладя руку на плечо женщины и чувствуя, как она мелко дрожит под тонкой шубкой. – Чем еще я могу помочь?
– Вы на машине? Отвезите меня домой.
– Я могу тебя отвезти! – вступила в разговор Ирина. Похоже, она оправилась от потрясения и начала мыслить здраво.
– Нет! – неожиданно твердо сказала Алина. – Я хочу, чтобы меня отвезла Маргарита!
Рита взяла Алину под руку и повела ее к месту, где припарковала авто. Краем глаза она заметила, что партнер Каюровой и Шумина обменялись быстрыми взглядами.
Уже в салоне Рита спросила певицу:
– Как вы узнали, что это я? Извините за прямоту…
– Ничего, – слабо улыбнулась Каюрова. – Я запоминаю голоса. У слепых обостренный слух, а у меня – еще и абсолютный музыкальный… Стоит мне раз услышать чей-то голос, и я уже никогда его не забуду. Ваш – весьма своеобразный. Вы случайно не поете?
– Нет, – рассмеялась Рита. – Мне, наверное, медведь на связки наступил: я даже в душе не пою!
– Но музыку любите?
– Очень. Особенно оперу и оперетту – отец с детства приучил.
На мгновение Рите вспомнилось, как вышло, что она пристрастилась к певческому искусству. Случалось, Григорий Синявский погуливал, но однажды он всерьез влюбился. Как мальчишка, без памяти и страха за последствия. Его любовницей стала оперная дива Галина Сомова. Во времена, когда роман находился в разгаре, отец частенько таскал дочь в Мариинку. Рита радовалась, что Григорий Сергеевич уделяет ей внимание, в котором обычно отказывал детям, не догадываясь, что единственной