за нос. Нет ей за это прощения, и облегчать ей жизнь заботой о плоде ее измены Тигран не будет.
– Подумай о том, чтобы сменить ей имя, – пробурчал он, уходя.
Глава 7. Так ли сильно она виновата?
Когда за Тиграном закрылась дверь, Аня поспешила ее запереть и выдохнула с облегчением. Правда, облегчение это длилось не дольше пары секунд и очень скоро сменилось чувством вины по отношению к хозяину квартиры, так радушно ее принявшему и приютившему.
Аня сразу же поспешила в ванную, куда ушел Саша.
Застала друга разглядывающим свою шею перед старым, слегка заляпанным зубной пастой зеркалом.
– Вот это хватка у твоего благоверного… – бурчал он, трогая красные пятна, активно проявляющиеся на светлой коже.
– Прости… – простонала Аня.
– Ты-то чего прощения просишь, не ты меня душила, – хмыкнул он, прищурившись.
– Но из-за меня же… Я сейчас кубики льда высыплю в пакет и принесу тебе, наложим на шею, – пролепетала Аня и поспешила на кухню.
Пока воевала с формой для льда, которая никак не хотела выдавать содержимое, Саша вернулся на кухню. Молча сел на высокую табуретку, принялся следить за тем, как Аня пытается выковырять кубики из пластика.
– Дай я, – наконец буркнул.
Перевернул форму прямо на стол, и ледяные кубики запрыгали по поверхности.
Аня быстро собрала их в прозрачный пакет и протянула Саше.
– Я сейчас пойду, помою пол в гостиной, – начала она, наблюдая за тем, как он прикладывает холодное к шее. – Соберу стекло, постараюсь аккуратно протереть пятно на обоях… Прости, Саша… Ты нас, наверное, теперь выгонишь, да?
– Не говори глупости! – прохрипел друг, удивленно на нее уставившись. – Никуда я вас не выгоню, ты же моя Анюта, сколько лет дружим. Никакой минотавр нас не рассорит. И потом, куда ты пойдешь? Проситься обратно к своему психу? Есть подозрение, что он не пустит. К тому же вряд ли он снова на меня нападет.
– Наверное, я могла бы поехать в гостиницу, – забубнила Аня.
– Что-то мне подсказывает, что минотавр заблокирует тебе доступ к средствам, если еще этого не сделал. Ты не проверяла карту?
– Не-а… – помотала она головой, и шмыгнула носом. – Спасибо, что не выгоняешь…
И пошла прибирать гостиную.
Саша через некоторое время пошел спать, а она, смыв с пола остатки вина и убрав все осколки, отправилась в ванную. Долго стояла под душем, силясь понять, как же так вышло, что у нее теперь ни дома, ни любимого мужа. Плакала под струями воды, горюя об утраченном счастье.
Самое ужасное, то, чего она больше всего боялась в жизни, случилось. Точнее, случился самый страшный сценарий из всех ею придуманных, а придумала она за четыре года этих сценариев великое множество.
Саша уступил ей с Лейлой свою кровать, сам устроился в гостиной на стареньком диване. А больше мест в крохотной двушке, которую он снимал, и не было.
Аня долго вертелась рядом со сладко посапывающей Лейлой, но так и не смогла уснуть. В шесть утра выскользнула из кровати и пошла