что мой запал выветрился. – Или все-таки проводить?
– Я не могу сидеть в номере, мне плохо в четырех стенах.
– Номер можно поменять.
– А тут есть номера больше? Президентский люкс?
– Я могу узнать. – Он ухмыляется, показывая, что будет добреньким до поры до времени.
Он придвигается рывком. Я не успеваю среагировать и оказываюсь под его прессом. Машинально запрокидываю голову и смотрю в его злые глаза, которые помню еще с прошлой встречи. Он тогда больше угрожал, но пару раз встряхнул меня, как куклу.
– Пользуйся моментом, крошка, – цедит он. – Сегодня приказ угождать тебе. Кто знает, что прикажут завтра.
Он пожимает плечами, выдыхая прямо мне в лицо.
– Родий, – я вспоминаю его имя, которое залезло занозой в мою память.
– О, да ты злопамятная.
– Ты так доволен? Уверен, что завтра мне придется туго?
Это буквально сквозит в его взгляде. И мне вдруг хочется заручиться поддержкой Чертова, только чтобы натравить его на этого охранника. Глупость, конечно. Обычная фантазия, но я бы ликовала, если бы увидела поражение на лице Родия. Он наговорил мне столько ужасных вещей в свое время.
– Пойдем, я все-таки провожу.
Он не дает опомниться, толчком разворачивает меня и сжимает плечи до болезненного предела. Выталкивает меня через двери черного входа, за которыми оказывается служебный коридор. Тут никого, и это плохо.
– Справа лифт для персонала, – подсказывает он, наклоняясь к моему уху.
Жест выходит интимным, и меня передергивает. Я отдаю все силы, чтобы затормозить и попытаться вывернуться, но вместо этого лишь царапаю каблуками паркет.
– Прошлая наша беседа, я вижу, забылась, – кидает он холодным тоном, затаскивая меня в стальную кабинку лифта. – Имя мое помнишь, а мои уроки забыла. Я же объяснял, как нужно себя вести, чтобы не нажить бед.
– Ты и есть беда. Даже хуже…
Я вырываюсь и забиваюсь в угол кабины.
– Нет, крошка, сейчас я всего лишь неприятный мужик. А вот бедой по твою душу я стану, если продолжишь испытывать мое терпение.
Я молча смотрю на него и пропитываюсь его логикой, как ядом. Он не верит, что я могу что-то значить в их мире, и относится ко мне как к мусору. Для таких, как он, значение имеет только сила. Деньги и влияние. Все то, что было у Лаврова.
Есть у Чертова.
– Ты когда-то успела поцарапать меня. – Он присвистывает.
Поднимает ладонь и разглядывает свежую царапину. Я сама не заметила, когда успела поранить его. Смотрится пустяково, но он кривится так, словно я нанесла ему увечье.
– Потом сочтемся, – с явным подтекстом добавляет он. – Выглядишь как малышка, которая умеет залечивать мужские раны. За что-то же Лавров выбрал тебя.
Он опускает взгляд на мою блузку.
– Твой этаж.
Охранник указывает на створки, которые разъезжаются в стороны. Он не отходит, предлагая мне протиснуться мимо него.
– Президентский люкс не обещаю, но разузнаю, – с усмешкой добавляет он на прощание.
Глава 4
Утро