счастливое чувство! Но моя смерть доказала мне, что я ошибался, веря в него.
– Нет! – воскликнул Неджип. – Я никогда не ценил свою собственную жизнь больше твоей!
– Если бы это было правдой, я бы не умер, – проговорил призрак Фазыла. – А ты никогда не женился бы на прекрасной Хиджран. Я умер потому, что ты тайно, даже втайне от себя, желал моей смерти.
Неджип вновь пытался резко возражать, но призрак его не слушал.
– В загробном мире мне не давало покоя не только подозрение, что ты желал моей смерти, но и мысль о том, что ты был соучастником вероломного убийства, когда я погиб ночью в своей постели от выстрелов в голову, и страх, что ты связался с врагами шариата, – сказал призрак.
Неджип замолчал и теперь не возражал.
– У меня есть только один способ избавиться от этих тревог и попасть в рай, а у тебя – избавить себя от подозрения в совершении этого ужасного преступления, – промолвил дух. – Найди того, кто меня убил. Уже семь лет и семь месяцев не могут найти ни одного подозреваемого. Я хочу возмездия для того, кто имел хотя бы намерение меня убить или имел отношение к моей смерти. Пока этот презренный не будет наказан, мне в этом мире, в этом временном мире, который вы считаете настоящим миром, нет покоя.
Пораженные и рыдающие супруги не могли ничего ответить, а призрак внезапно исчез с экрана.
– Что же было дальше? – спросил Ка.
– Я еще не решил, чем закончится, – ответил Неджип. – Если я допишу этот рассказ, он, по-твоему, будет продаваться? – Увидев, что Ка не отвечает, он тут же добавил: – Вообще-то, я пишу о том, во что верю всем сердцем. По-твоему, о чем этот рассказ? Что ты чувствовал, когда я читал?
– Я с ужасом понял, что ты всем сердцем веришь в то, что эта жизнь – всего лишь подготовка к жизни в ином мире.
– Да, я верю в это! – горячо ответил Неджип. – Но этого недостаточно. Аллах желает, чтобы мы были счастливы и в этом мире. А это так сложно!
Они замолчали, думая об этой сложности.
В этот момент включили свет, но посетители чайной молчали, словно все еще было темно. Хозяин стал стучать кулаком по неработавшему телевизору.
– Мы сидим уже двадцать минут, – сказал Неджип. – Наши уже, конечно, лопнули от любопытства.
– Наши – это кто? – спросил Ка. – Фазыл тоже среди них? Это ваши настоящие имена?
– Конечно, это не мое настоящее имя, как и у Неджипа в рассказе. Не задавай вопросов, как в полиции! А Фазыл никогда не ходит в такие места, – ответил Неджип с загадочным видом. – Самый ярый мусульманин среди нас – это Фазыл, и он же – тот человек, кому я больше всего в жизни доверяю. Но он боится, что, если он будет замешан в политику, это попадет в его личное дело и его выгонят из школы. В Германии у него есть дядя, и он позднее попросит, чтобы он забрал его к себе, но мы очень любим друг друга, как в рассказе, и, если кто-нибудь убьет меня, я уверен, он за меня отомстит. На самом-то деле мы еще ближе, чем я изобразил в рассказе, и, как бы далек