колледжа она проживала в Нью-Йорке, а потом после его смерти, поговаривают, укатила куда-то в Лондон. В общем, следы ее самым таинственным образом затерялись. А может, она просто не хотела ни с кем встречаться и старательно берегла свой покой. Очень интересно было бы пообщаться с ней, узнать, каким Томми был в обычной жизни. Наверняка шальным и задорным, как на фотографии, способным пленять самые неприступные девичьи сердца.
Томми Харриссон всегда брался за самые высокие вершины, и не было случая, чтобы он не осуществил задуманного. Видно, в его крови присутствовал какой-то компьютерный ген, значительно отличавший его от прочих миллиардов людей. Он умел быстро и каким-то невероятным образом, основанным, по всей видимости, лишь на собственных ощущениях, находить наиболее уязвимые места в самых неприступных компьютерных системах и с легкостью проникать в них, не оставляя после своего несанкционированного посещения даже крошечного следа. У некоторых и вовсе складывалось впечатление, что он был самый настоящий колдун и просто искусно заговаривал компьютерную сеть.
Как показалось Никодиму, сейчас Томми выглядел несравненно веселее, чем в прошлые включения, будто бы осознавал, что именно предстоит проделать в Сети. Так что в какой-то степени они были соучастники.
Щелкнув мышкой, Никодим Панкратов вошел в банк «Империал». По своему уровню защиты банк не уступал НАСА и Пентагону, а быть может, в чем-то даже превосходил их, потому что в американском обществе деньги всегда играют ключевую роль, привлекая под свое крыло самые незаурядные и бесшабашные головы.
Дверь кабинета слегка приоткрылась, и на пороге с распущенными длинными каштановыми волосами, тонкими, извивающимися струйками спадающими на худенькие плечи, предстала Жанна. Через легкую светло-голубую ткань, будто бы спрятанную в далекой дымке, просматривалось ее аппетитное сдобное тело, особенно эффектно оно выглядело в области груди и бедрах, заставив его невольно отстраниться от клавиатуры.
Жанна была из тех девушек, что способны удивлять мужчину едва ли не каждый день. Вот взять хотя бы сегодняшний вечер: вроде бы незнакомых мест на ее теле более не осталось, исследовать как бы нечего, пальцы помнили каждый миллиметр ее атласной кожи, но стоило ей только набросить на плечи полупрозрачную ткань, как он смотрит на нее уже совершенно иными глазами.
Чуток улыбнувшись, видно, довольная произведенным эффектом, Жанна мягко произнесла:
– Ты сказал, что скоро подойдешь, а тебя все нет. Я тебя уже заждалась.
Никодим оторвал взгляд от ее длинных ног, скромно спрятанных в полупрозрачную голубоватую ткань, будто бы в вуаль, и ответил:
– Да… Я сейчас подойду. У меня тут небольшое срочное дельце наметилось, нужно успеть.
– Ты же знаешь, что нехорошо заставлять девушку долго ждать, – едва улыбнувшись, произнесла Жанна. За ее мягкими интонациями слышалась решимость действовать. Ежели обидишь, так уйдет, даже не попрощавшись!
– Прости,