просто обязана с ним познакомиться.
Очередные смотрины. О боже! И что делать? В голове вспыхивает картинка: толстый кудрявый мальчишка с машинкой в руке прячется за спину красавицы матери.
Нет! Только не это!
– Не хочу!
– В смысле, не хочу? – голос мамы зазвенит от напряжения и злости. Она не привыкла к возражениям. – У тебя что, женихов большой выбор? Дожила до двадцати трех лет, а все ни с кем не встречаешься.
– Встречаюсь, – неожиданно для себя брякаю я.
– Как? С кем? Почему я не в курсе?
В голосе мамули звенит ужас. Представляю, что сейчас творится в ее голове! Черт! И кто тянул меня за язык? Теперь она не отвяжется.
– Прости, у меня родительское собрание идет. Больше разговаривать не могу.
Я отключаюсь: расспросы могут продолжаться весь вечер: у мамы есть только одна забота – ее несносная дочь. Лучше завтра перезвоню. Или нет…
Вдох-выдох! Вдох-выдох! Открываю глаза и всматриваюсь в зеркало: покер-фейс на месте, вроде бы прихожу в себя.
Подъезжаю к отелю. От былого шика этого заведения уже ничего не осталось, но кухня здесь отличная, и персонал вышколенный. Шеф-повар – человек, преданный своему делу, не опустил профессиональную марку. Я бы присвоила заведению звезду Мишлен, хотя, увы, уважаемая во всем мире экспертная комиссия игнорирует российские рестораны.
Глушу мотор у подъезда отеля и получаю новую волну раздражения. Парковщик, вместо того чтобы броситься к машине, глазеет по сторонам. Бездельник! И кто таких на работе держит!
Окликаю его, швыряю ключи и взрагиваю от своей дерзости: обычно я себя так не веду. Но что получилось, то получилось, видимо, плохое настроение прибавило силы в руку.
Парень смотрит на меня синими глазами из-под густых бровей, и я ловлю в его взгляде недоумение. Но мне сейчас не до чужих эмоций. Быстро проскальзываю в распахнувшиеся двери и тороплюсь к ресторану.
Девчонки замечают меня, и их лица расплываются в радостных улыбках. Красные щеки, блестящие глаза, возбуждение во взгляде – точно, уже успели выпить.
Плюхаюсь на стул. Сумочка, соскользнув со спинки, с громким стуком падает на пол. Подлетевший официант поднимает ее и аккуратно вешает обратно.
– Пожалуйста, меню.
– Не надо! – встряхиваю головой и ловлю испуганное выражение на лице официанта: я ему чуть не съездила по глазам хвостом. – Несите то же, что взяли они.
– Гинка, ты чего такая? – хором спрашивают подружки.
– Какая?
– Агрессивная. Хорошо, что у парня отменная реакция, отскочить успел.
– Ладно вам.
Теперь чувствую себя неловко. Я всегда веду себя скромно, а в голове звенит мамино наставление: «Регина, воспитанная девушка спинку держит ровно, разговаривает вежливо и всегда улыбается уголками губ».
Провожу пальцами по лицу, глубоко вздыхаю и растягиваю рот в улыбке.
– Кто тебе наступил на больную мозоль? Признавайся!
– Никто! И хватит звать меня этим детским прозвищем!
– Т-а-а-а-к, – тянет Лелька, – приехали!