с информационного сказала, что у Рябы была баба на предплечье наколота, а у трупа – роза.
– Серёга, что ты за человек, постоянно сомневаешься! Плохо тебе, что ли? Сейчас всю братву их соберём, колонём – и делу конец.
Зазвонил телефон: звонил дежурный, который сообщил, что подъехал Слюсарев – в простонародье Хулиган. Это известие прекратило спор друзей, они собрались и вышли из кабинета. Внизу возле дежурной части стоял Слюсарев, Родин завёл его в допросную. Нужно было перед опознанием уточнить несколько деталей.
– Ты помнишь, во сколько и с кем Рябченко ушёл из кабака?
– Точно не скажу, все уже угашенные хорошо были, по моим прикидкам, около трёх ночи.
– А с кем он ушёл?
– Да ни с кем, мы вышли с ним на улицу, он сказал «Мне хватит» и уехал на такси.
– Что за такси было?
– Точно не помню, но вроде хачик на зелёной семёре. Он постоянно пасётся возле «Полёта». – Слюсарев поморщился от головной боли и, растирая виски, спросил: – Мужики, может, кто другой съездит, а? Вон Сохатый тут рядом живёт…
– Хулиган, ты чё – зассал, что ли? – поинтересовался Варкун.
– Да хреново мне после вчерашнего, боюсь, вывернет.
– Раньше надо было бояться, когда каку кушал. Некогда нам, поехали.
Сев в служебную машину, Варкун кивнул Родину:
– Пока всё совпадает, и по времени тоже.
Родин промолчал, сделав вид, что не слышит, и продолжил разговор со Слюсаревым:
– Ряба с кем-то цеплялся, когда в кабаке был?
– Вы что, Рябу не знаете? Как напьётся, так все козлы, один он д'Артаньян. Так это всегда бывает, внимания никто не обращает уже. Ну, официанту в бубен дал за то, что тот у него рюмку перевернул. В общем, ничего выдающегося.
Когда подъехали к моргу, на крыльце стоял Закин в окровавленных перчатках и с удовольствием затягивался сигаретой, держа её хирургическим зажимом.
Хулиган кивнул на табличку, на которой было написано «МОРГ», и произнёс:
– Всегда, когда вижу это слово, удивляюсь: почему именно «морг»?
– Тёмный ты человек, Слюсарев, – ответил Родин. – «Морг» – это аббревиатура, расшифровывается как «место окончательной регистрации граждан».
– Ты серьёзно? Я думал, «морг», потому что мёртвые, «место окончательной регистрации»… сука, аж мурашки по коже… лучше бы не знал…
– Так для тебя и «моменто море» означает «мгновенная смерть».
– Само собой! А что, не так?
– Конечно, нет! Это выражение переводится «Помни о смерти».
Варкун заглушил машину, открыл дверцу.
– Привет, Закин, как там наш труп, не ожил? – схохмил он.
– Как говорил отец народов, «береги голову, без головы человек совсем инвалид», – философски изрёк Закин, приглашая внутрь.
В мертвецкой на полу лежал уже знакомый труп без головы, рядом в обыкновенном мешке из-под картошки лежала голова.
Варкун поднял мешок, вытряхнул голову, и она покатилась по полу как мячик. Родин ловким движением подхватил её и, подняв за волосы и приставив почти в упор к