чуть-чуть. Не бросай, прошу! Я тебе этого не прощу, слышишь! – Поли немного натужно рассмеялась. – А вообще, знаешь, у меня предложение! Сегодня у меня начался отпуск. Давай, наконец, встретимся, поболтаем за чашкой чая. Или винишка выпьем. Ну, давай, а? А заодно и твою новую книгу обсудим!
Я со вздохом упала в мягкое кресло. Вот и еще одна головная боль. Поли знала, что я живу в Москве и давно предлагала развиртуализироваться, но я всякий раз отнекивалась – ссылалась на работу, многочисленные дела, болячки… Я боялась встречаться Полумной, как и с коллегами-писательницами, с простыми читателями. Даже в издательстве ни разу не была, все общение велось исключительно по переписке. Конечно, в договорном отделе знали мое настоящее имя и адрес, но для всех остальных я была Линой Арроу. Автором без лица и возраста. Я старалась, как могла, разделять две стороны своей жизни – реальную и творческую. Хотя еще большой вопрос, какая из них была более реальной.
Разве что Сатия была осведомлена. Все-таки она видела, что я постоянно работала за ноутбуком, доставляла мне корреспонденцию, которую присылали из издательства, и авторские экземпляры. Но Сатия умела, когда оно того требовалось, многозначительно молчать и хитро улыбаться. А я не обсуждала с ней свои книги и творческие планы.
Разумеется, адвокат о моей писательской деятельности тоже был в курсе, как и бухгалтер… Если так подумать, то не так уж мало людей знало, но все они хранили мою маленькую тайну. Во всяком случае, я не слышала, чтобы в замке или за его пределами кто-то обсуждал эти две грани моей личности. Хотя кому я там, в большом мире, нужна? Всего лишь один из авторов, что пишет романтическое фэнтези. Довольно успешный, но все же не топ. А вот местные… Если бы проведали, то с радостью принялись бы перемывать мне косточки, как в истории с Демьяном.
«Извини, никак не получится», – напечатала я.
«Опять? – Поли присовокупила к сообщению несколько истерично смеющихся смайликов. – Если бы мы не дружили столько лет, я бы подумала, что ты меня избегаешь».
– Избегаю, – прошептала я, но вместо этого написала совсем иное:
«Ты же знаешь, какой я интроверт и параноидальный социофоб», – я тоже добавила хихикающий смайлик и заодно обезьянку, закрывающую лапками глаза.
«Да я даже имени твоего настоящего не знаю! Вот скажи, Лина – это Лена, или, может, ты тоже Полина? Алина? Ангелина? Какая-нибудь Акулина?»
Подруга много и регулярно рассказывала про работу банке, про любимого эрдельтерьера Найка, активно делилась фотографиями и подробностями личной жизни. Я же всегда была скупа на рассказы, если это только не касалось творчества, и ни одной фотографии ей за столько лет не отправила.
«Я просто Лина».
Полумна долго что-то печатала в ответ. Ну или набирала текст и стирала. Я же кусала губы и ждала. Боялась, что сейчас мы поругаемся. Такое уже бывало пару раз. Поли девушка эмоциональная, да и я, что греха таить, тоже.
«Извини, –