оградить гостиную своей жены от таких, как мистер Мельмотт.
Генриетта покраснела еще сильнее. Даже леди Карбери вспыхнула, вспомнив, что возила дочь на бал мадам Мельмотт, и Роджеру это известно.
Роджер, не успев договорить, сам про это вспомнил и постарался отчасти сгладить неловкость.
– Как вы знаете, я не одобряю их в Лондоне, но думаю, в деревне это несравненно хуже.
Затем дам проводили в комнаты, а Роджер вышел в сад. Он наконец-то все понял. Леди Карбери приехала сюда не ради него, а ради Мельмоттов. С этим ему трудно было смириться. Он считал, что Генриетту не следовало привозить в его дом, но мог это извинить, поскольку был счастлив ее увидеть. Он думал, что мать привезла ее с целью выдать за него, и, не одобряя такой маневр, мог эгоистично его простить, ибо здесь их желания совпадали. Теперь он видел, что и его самого, и его дом просто используют ради гадкого плана поженить двух гадких людей!
Пока он предавался этим мыслям, в сад вышла леди Карбери. Она переменила дорожное платье и прихорошилась со всем своим умением, а теперь и украсила лицо самыми обворожительными улыбками. Она тоже думала о Мельмоттах и хотела объяснить непреклонному родственнику, каким благом для всех станет этот брак.
– Я понимаю, Роджер, что вам неприятны эти люди, – сказала она, беря его под руку.
– Какие?
– Мельмотты.
– Я не могу сказать, что они мне неприятны. Как я могу испытывать неприязнь к тем, кого никогда не видел? Однако мне неприятны те, кто ищет их общества ради их денег.
– То есть я.
– Нет, не вы. Я вас хорошо знаю, и вы не можете быть мне неприятны, хотя мне неприятно, что вы гоняетесь за такими людьми. Тогда я думал про Лонгстаффов.
– Думаете ли вы, друг мой, что я бегаю за ними ради собственного удовольствия? Что я посещаю их дом, потому что мне нравится их великолепие, или что я последовала за ними сюда в надежде что-то сама от них получить?
– Мне кажется, лучше вообще за ними не следовать.
– Если вы скажете, я уеду, но позвольте прежде объясниться. Вы знаете положение моего сына – лучше, боюсь, чем он сам.
Роджер кивнул, но промолчал.
– Что ему делать? Единственная для него надежда – жениться на богатой девушке. Он хорош собой – этого вы отрицать не станете.
– Природа щедро его одарила.
– Мы должны принимать его таким, каков он есть. Он поступил на военную службу очень молодым и свое небольшое состояние унаследовал в очень юные годы. Да, он повел себя не слишком хорошо, но многие ли молодые люди устоят перед такими искушениями? Теперь у него ничего нет.
– Боюсь, что да.
– Вы не согласны, что теперь ему необходимо жениться на богатой девушке?
– Я называю это украсть ее деньги, леди Карбери.
– Ох, Роджер, как вы суровы.
– Человек должен быть либо суровым, либо мягкотелым – что лучше?
– В женщине я предпочла бы мягкость. Я прошу вас понять насчет Мельмоттов. Девушка не выйдет за Феликса, если не любит его.
– А любит ли он ее?
– Почему